Русская - [1089]

— Удивительный процесс, — завороженно наблюдая за медленным открытием лепестков, негромко признается Ксай. Он уже сидит на стуле, за столом, готовый разливать наш напиток по чашкам.

Я встаю за его спиной, массирующими движениями прикасаясь к плечам. Эдвард уже не работает так активно, сверхурочно и самозабвенно, редко когда в принципе вступая в новые проекты, ибо время с семьей для него теперь превыше всего, но массажем его по-прежнему можно уговорить на что угодно. И расслабить, само собой.

— Белла… — удовлетворенно стонет Алексайо, откинувшись поближе к моим рукам, — это безумно кстати…

— Да уж, наши маленькие фитнесс-тренеры заменят тебе любой спортзал, — припоминаю я постоянные игры в «подними-опусти-обними», которые устраивают нам близнецы, — а для меня удовольствие сделать тебе приятно.

— Тогда пониже…

— Ксай, — урываю краткий момент, со смешком чмокнув его волосы, — ты у меня неисправим.

— Я про зону воздействия, — пробует выкрутиться, так же посмеиваясь, он.

— Несомненно, мистер Каллен. Я так и поняла, — и все же опускаю руки ниже. Трапециевидные мышцы беспокоят его сильнее всего.

Сколько же всего у нас было… сколько темного, сколько грустного, сколько светлого и сколько радостного. Жизнь, окрашенная во все оттенки радуги и не только, не бывает однобокой, требует терпения, понимания, принятия… но и награждает за старания соответствующе. Мы получили свою высшую награду — друг друга, а затем и детей. Эдвард обрел покой и удовлетворение своим настоящим, а я — уверенность в будущем. И ни я, ни мой Ксай на прошлое не оглянемся.

Чай распускается, окончательно заварившись. Эдвард притягивает меня к себе на колени, протягивает мою кружку. С удовольствием опираюсь о его спину, наслаждаясь и совместным времяпровождением, и чаем. Как давно, кажется, были наши первые разы такой откровенной близости — духовно-физической. Мы женаты пять лет. Никогда бы не поверила, если бы не живые доказательства с аметистовыми и голубыми глазами.

— Я тебя очень люблю.

Эдвард со всей своей необычайной нежностью целует мою скулу.

— Я тебя тоже, мой Бельчонок. С Рождеством.

Больше не могу и не хочу оттягивать этот момент.

Не привлекая особого внимания мужа, придвигаю к самому краю стола сувенирную елочку. У нее откидная верхушка, специально, чтобы прятать конфеты… но конфеты девочки уже съели. А у меня есть нечто послаще для их папы.

Ксай изумленно моргает, когда я вкладываю в его руку сверток с эмблемой кондитерской.

— Откроешь?

Заинтригованный, мой Алексайо вскрывает упаковку. И вот уже на его ладони только лишь пластиковое содержимое упаковки. Белое. С двумя розовыми полосками.

— Белла… — севшим голосом, в котором сквозь неверие уже пробивается ликование, выдыхает Ксай. Даже во второй раз для него это как в первый.

Я убежденно киваю. Перехватив мужскую ладонь, устраиваю ее на самом главном и самом привычном для Эдварда месте — на своем животе.

— Тут еще один твой сладкий лисёнок, папочка. С Рождеством.