Россия и Дон. История донского казачества 1549—1917 - [228]

«Я спрошу, – восклицал Харламов, – где, в какой стране есть такое положение, чтобы маленькая часть населения, одна губерния, содержала себя целиком? Между тем, кроме тех небольших субсидий, которые государство дает Донскому войску, мы ничего не получаем. Государство ежегодно берет себе почти 12 000 000 руб. питейного дохода и отдает донским казакам только одну десятую часть согласно вековой привилегии войска; государство берет себе все косвенные налоги и часть прямых – квартирный, промысловый и др., а казачье население все управление области должно оплачивать своими собственными средствами». Правда, часть расходов на общегосударственные нужды была снята с казаков: на войске был оставлен процент расходов, соответствующий проценту казачьего населения. Вышло, что «казаки содержали все для себя на свой счет, а часть, падающая на иногородних, принята на общегосударственный счет». Харламов полагал, что надо идти до конца в этом направлении.

Харламов отвечал, что «Военное министерство, в связи с вопросом о земельной нужде казачества, предложило подробное хозяйственно-экономическое исследование станице казачьего войска, но не нашло у себя ни учреждений, ни лиц, которые могли бы выполнить это исследование…»

«Военному министерству пора уже отрешиться от взгляда на казачьи войска как на военные аракчеевские поселения», – заключал Харламов. Настойчивым заявлением Военному министерству о требованиях казачества Дума «обязала побудить его к скорейшему и немедленному введению самоуправления у казаков…»[795].

Скомкавши прения о казачестве, Дума приняла, однако, пожелание: 1) о немедленном введении в казачьих областях местного самоуправления, 2) о выделении из ведения военного управления гражданских, культурных и экономических вопросов казачьей жизни, с передачею их органам местного самоуправления; 3) об изъятии органов гражданского управления из ведения Военного министерства.

Вопрос о войсковом капитале и о праве государства расходовать из него на предметы, которые оплачивались в российских губерниях за счет казны, возникал в 3-й Думе неоднократно. Между прочим, он возник и тогда, когда обсуждался внесенный Военным министерством законопроект об учреждении полицейской стражи в крестьянских волостях и местечке Ейском укреплении О. В. Д. При этом бюджетная комиссия 3-й Думы предложила 25 % ассигнуемой суммы возложить на войсковой капитал, а 75 % на казну. Комиссия же законодательных предположений предлагала возложить расход целиком на казну. Харламов энергично протестовал против «злосчастной точки зрения Военного министерства» на Донскую область и войсковой капитал, на который возлагается оплата общегосударственных расходов. Харламова поддержал Черницкий. Докладчик бюджетной комиссии заявил, что обычно на войсковой капитал накладывается 45 % расходов по области, в данном же случае лишь 25 %. Однако Дума присоединилась к казачьим депутатам и приняла расход целиком на счет казны[796].

Интересно отметить, что от обеих спорящих сторон, от министерства и от казачьих депутатов ускользал истинный смысл войскового капитала. Харламов считал войсковой капитал достоянием казачьего войска, приравнивая его к земским капиталам. Военное министерство, привыкшее самовластно распоряжаться местными капиталами казачьих войск, пыталось присвоить государству войсковой капитал, подобно тому как войско присвоило себе значительную часть станичных капиталов. С точки зрения интересов войска был прав Харламов. Исторически было право, хотя и не подозревая этого, Военное министерство, ибо войсковой капитал был остатком государственного бюджета, государственных средств Донской республики. Частично войсковой капитал предназначался на нужды, указанные в законах 1835 и 1869 гг., но в целом это был исторический пережиток, остаток финансовой автономии войска, как края, вошедшего в состав империи со своим бюджетом, со своим государственным достоянием.

В эпоху 3-й Думы донским депутатам удавалось проводить мысль, что войсковой капитал есть местный, земский капитал. Поэтому, например, 28 февраля 1909 г. было высочайше утверждено Положение об отнесении расходов по тюрьмам в Донской области целиком на счет казны[797].

Независимо от донских дел 3-й Думой принят был проект закона об улучшении земских и городских финансов, согласно которому были приняты на счет государственного казначейства расходы, относившиеся до тех пор на денежные земские повинности. Среди них в Донской области отошли к казне расходы: по содержанию местных учреждений по крестьянским делам, по содержанию статистических комитетов, по содержанию мировых судебных установлений; по отоплению и освещению атаманского дворца и тюрем в станицах и г. Новочеркасске, по разъездам разного рода официальных лиц, перевозке арестантов и т. п.[798]

Иногда казачеству наносились удары и слева, причем наносившие их исходили из демократических соображений и протестовали против казачьих привилегий, даже и тогда, когда вопрос, собственно, шел о ликвидации их. В заседании 18 марта 1909 г. депутат Кузнецов (с.-д.) высказался против возмещения забайкальскому войску убытков от введения винной монополии, спрашивая, почему за пропинационное право платят баронам и казакам, а крестьянам не платят. Его поддержал ряд депутатов, и вопрос был отложен Думою впредь до внесения законопроекта о вознаграждении сельских обществ за потерю прав винной торговли