Разновидности зла - [84]

Машины остановились, когда лейтенант вышел из Шерпа и повелительным жестом приказал "стоять". Из Рейнджа – посыпались бандиты – личная охрана.

– Он умирает! Он умирает! – закричал кто-то

– Молчать! – заорал лейтенант – по-английски! И кто-то один! Кто умирает?!

– Шейх умирает!

– Он истекает кровью!

Несколькими днями ранее 04 июля 2015 года Пешавар, Британская Индия

Три мудреца с Востока

Мы прибыли сюда с дарами

Издалека…

Круг Матарезе

Роберт Ладлэм

Пешавар, перекресток путей – богат гостиницами. Любой путник, богат он или беден, или беден – найдет себе пристанище по кошельку. Богатым – отели в старом Пешаваре, построенные британскими отельерами в стиле "британский радж".[66] Победнее, но тем кто приехал по делам – безликие гроздья отелей около основных рынков и торговых путей, около них есть большие склады дл товара, которые можно взять в аренду вместе с номером. Тем, кто приехал не по торговым делам, но не имеет достаточно денег, чтобы поселиться в центре – лучше посоветовать покинуть этот город как можно быстрее. В Пешаваре неспокойно, похищают людей и для "отдыха в краю приключений", для того, чтобы почувствовать себя первопроходцем лучше выбрать другое место. Например, Абботабад, небольшой городок в горах, поросших соснами, где все старшие офицеры держат свои виллы и там расквартированы войска. Ну, а тем, кто приехал продавать себя или своих детей – найдется крыша и охапка соломы в одном из морских контейнеров, поставленных возле рынков – за сущие пенсы или вообще бесплатно.

Город Пешавар, город на Великом Шелковом пути – город совершенно библейский, здесь проходят сквозь время и пространство, из двадцать первого века в восемнадцатый каждый день, и не по разу. Современные трассы, военные городки, база ВВС, которая теперь принадлежит русским, потому что русские подошли совсем вплотную к городу, бетонные трассы с высоченными, выше метра отбойниками, на которых можно держать сто двадцать – сто тридцать километров в час. Но стоит только сойти с главной улицы – и вот ты уже в веке девятнадцатом. Бачи в сандалиях с деревянными подошвами, торгующие вразнос самодельными сладостями, лепешками и чаем, суровые, бородатые, обветренные лица, в которые намертво въелся особенно сильный, горный загар, кривые кинжалы за поясом. Торговля на каждом углу, плакаты с наивными сюжетами из Болливуда, прикрывающие убогие, щербатые, рушащиеся на глазах стены старых домов. Телеги запряженные быками и волами, водоносы и дровоносы со своими огромными телегами, которые на вид не под силу стронуть и троим, автомобили, разукрашенные как индуистские храмы. Здесь жили просто: испражнялись прямо на улицах, лечились чтением Первой суры Корана, резали жен только потому, что пошел какой-то слух – ибо честь мужчины дороже жизни женщины. И жили… англичане не смогли ничего изменить, хотя честно пытались. И русские не смогут. Никто – не сможет…

Несколько человек – прибыли в Пешавар с Запада, с русских территорий. Пуштунские территории сейчас – начинались в пяти милях от городских окраин, так что "прибыли" сильное слово – но будем считать, что прибыли. К таким гостям с пуштунских территорий всегда относится настороженно – но русским не был ни один из них, и это снимало часть подозрений. Невысокие, узкоглазые дети гор – киргизы, в которых причудливо перемешалась кровь белых и азиатов, один казах, бородатый, широкий и крепкий, трое или четверо, национальность которых так сразу и не определить – то ли узбеки, то ли таджики, то туркмены то ли еще кто. Все пожилые – ни одного моложе сорока, и из этого тоже можно сделать определенные выводы: под подозрением всегда молодые, именно они служат и в армии, и в спецподразделениях. Но не эти – старшему среди них было вообще лет шестьдесят, и можно было сомневаться только насчет возраста киргиза, потому что у него, как и у всех представителей азиатских рас определить возраст по внешнему виду очень трудно.

Все они – были одеты как купцы – не бедные, но и не богатые, все они шли одним караваном, но не разговаривая между собой и не общаясь во время привалов – здесь каждый предпочитал общество соплеменников, которых в караване было достаточно. Каждый из них был достаточно богат, чтобы нанять одну – две машины под товар, и достаточно предусмотрителен, чтобы не брать с собой деньги, которыми нужно было расплачиваться за товар. Их деньги – ждали их в местном отделении хавалы, которая здесь, в Пешаваре называется "хидж". Невидимая финансовая сеть, связывающая страны и континенты – уничтожить ее не могла даже русская контрразведка.

Люди с Запада остановились в безымянной гостинице в Хаятабаде, заплатив за десять дней наличными, русскими рублями (а чем еще, если шли с запада), оставили на месте нехитрый скарб и разошлись по своим делам. В Хаятабаде – кроме нескольких "потогонных" фабрик, где работали беженцы – было несколько рынков, среди которых главным и одним из крупнейших в мире был рынок Кархано…

Кархано-маркет (рынки здесь назывались именно трак, с приставкой маркет на английский манер) не был похож на рынки, какими их представляют себе в России. Это был целый торговый город, стихийно сложившийся, разраставшийся на бойком месте на протяжении десятилетий и сейчас насчитывающий более пяти тысяч магазинов и лавок. Это место изначально было не рынком, а обычным жилым районом, но как только торговцы поняли, что на этом месте можно сделать деньги – они скупили все квартиры, все дома и превратили их в торговые дома в том понимании, в каком это было в средневековой Европе: на первом этаже магазин, на втором склад, на третьем тоже склад, а иногда и производство, на четвертом – живет хозяин дома и его семья, и тут же располагается контора с приказчиками, бухгалтерами и всеми, кто нужен для дела. Здесь было так же: для товаров поставили в несколько рядов один на другой контейнеры, частично перекрыв улицы и создав закрытые галереи с потолком на уровне второго – третьего этажа. Везде было электрическое освещение – на этом тут не экономили, покупатель должен был видеть товар лицом, висела реклама. Выделялась известная всему миру Кока-Кола и ее вечный конкурент – Пепси-Кола, остальные вывески были местными, написанными на урду, пушту, английском, иногда и на русском. Здесь продавали все, но специализировался рынок на дорогой одежде и электронике. Сюда – пастухи и землевладельцы с севера привозили шкуры и здесь же, прямо в домах – работали фабрики, на которых поденщики выживали кожаные куртки, плащи, утепленные дубленки всех видов, делали обувь. Те, кто приходил с Запада – обычно покупал это, потому что вещи здесь были необычными, ручной работы и в то же время дешевыми. А продавали пришельцы с запада здесь – обычно электронику и различные технические приспособления и вещи. В северной Индии было широко распространено кустарное производство, потому что оригинальные британские вещи стоили очень дорого и кустари съезжались сюда с половины Индии, чтобы приобрести нужные вещи, от молотка и до небольшого станка русского производства. А что вы хотите – если обычный с виду резец для токарного станка русского производства стоит как двадцать английских – но при этом он сделан не из обычного металла. У него кромка из кубического циркония, и потому его не надо затачивать, править и он послужит еще твоим детям. Два мира – встречались здесь, обмениваясь плодами своими на этом клочке земли – и разноязыкий гомон здесь не смолкал круглые сутки…