Недалекое прошлое
14 сентября 2012 года
Афганистан, Кабул
Лоя Джирга.
Время разбрасывать камни и время собирать их…
Государство Афганистан, павшее в пламени междоусобной войны несколько лет назад – покорилось силе русского оружия как то незаметно. Все изменилось буквально за несколько дней – в одну из ночей над Кабулом появились русские самолеты – а уже утром изумленные афганцы узнали, что теперь они живут в протекторате Афганистан и являются подданными Белого Царя, о котором много говорили на базарах. Некогда непобедимые британцы бежали как-то быстро и растерянно: праправнук Кутузова, генерал, граф Апраксин стремительным ударом в неожиданном направлении пробил непрочную британскую оборону и бросил в тылы моторизованные части. Паника была всеобъемлющей: русских остановили только в двадцати километрах от Карачи при поддержке авиагруппы с авианосца "Герцог Мальборо".[1] Британия терпела поражение в этой стремительной и жестокой войне и то, что происходило в британской Индии – было вовсе даже не катастрофой, если сравнить с тем, что происходило в метрополии. Убит монарх, погибло больше половины офицеров Имперского генерального штаба, был дан сигнал о неизбежности вторжения и британцы готовились встретить подходящую с востока объединенную армаду русского Флота Атлантического океана и германского Флота открытого моря, в которой должно было быть то ли шесть, то ли семь авианосцев и два десятка крупных кораблей с десантом.
Но вместо этого – было Бисмаркское урегулирование, и генерал граф Апраксин вынужден был переквалифицироваться из полководца в хозяйственники, будучи назначенным генерал-губернатором новообразованного протектората Афганистан и получив чин фельдмаршала русской армии. Протекторат этот, кстати – едва ли не на четверть увеличил свою территорию за счет территорий, присоединенных к нему, точнее возвращенных по условиям "урегулирования Дюранда"[2]. Он оказался полновластным властителем (с изъятиями, конечно, предусмотренными актом об учреждении протектората) тридцати миллионов человеческих душ, многие из которых были голодны, обозлены и привыкли нарушать законы с той же легкостью, как пьяница опрокидывает стакан вина. Хуже того – пуштуны привыкли к разбою, потому что именно это служило основным занятием многих их них на протяжении веков – ибо земля, на которой они жили, была скупа на урожай. Готового рецепта, как поступать в таком случае – не было, однако у теперь уже фельдмаршала Апраксина имелись честь, совесть, добронамеренность и желание хоть что-то сделать для этого гордого, и в сущности не такого плохого народа. С чем – он и приступил к справлению обязанностей генерал-губернатора и протектора Афганистана.
Город Кабул, столица не признанного половиной государств мира протектората Афганистан, который мог стать Королевством Афганистан уже в недалеком будущем – пробудился ото сна еще до рассвета. Солнце еще не поднялось над горами, охранявшими древний город со всех сторон подобно каменным стражам – а по улицам уже катили свои огромные телеги весело перекрикивающиеся о чем-то своем хазарейцы, дымились сотни земляных печей, в которых хозяйки готовили первый завтрак для семьи – и на минарет уже поднимался азанчи, чтобы своим мелодичным азаном возвестить правоверным о необходимости поблагодарить Всевышнего за начало нового дня и пробуждение ото сна, который, как известно, сродни смерти.[3]
В высоком красивом дворце, расположенном на возвышении, на холме с которого виден весь Кабул – дворец, кстати, назывался "Топаи Таджбек" – от тревожного, нехорошего сна проснулся человек. Этот человек еще не перешагнул порог своего пятидесятилетия – но в его волосах уже пробивалась седина, а виски были седыми полностью. Еще за последние месяцы у него появились морщины между глаз – так, по крайней мере, говорила его супруга, которая приехала на место службы мужа и привезла детей – на что решилась бы далеко не каждая. Но они были вместе уже двадцать четыре года и слова "пока смерть не разлучит нас" – не были пустым звуком, ни для ее, ни для него.
Человек прислушался. Было тихо – лишь рядом мерно посапывала во сне Ольга.
Он осторожно, стараясь не шелохнуть кровать, протянул руку, взял со столика будильник, посмотрел. Пять часов по Кабулу. Надо бы еще поспать – но уже не уснешь…
