Разновидности зла - [86]

– О, Аллах, вероятно, здесь ничего нельзя сохранить в тайне

– Ты прав, брат, хорошие дела становятся здесь быстро известными, равно как и плохие. Слава о хорошем товаре становится известной задолго до того, как он въедет в город. Так что ты привез?

– Ровно двести ремкомплектов на двигатели Ижа и кое-что из инструмента.

– О, Аллах. И сколько ты хочешь за все это?

– Ровно сто двадцать лакхов.[67]

– О, Аллах! Берегись, брат, ты впадаешь в грех лихвы.

– Но разве ты сам не сказал, что мой товар хорош? Только из уважения к тебе – я пришел сюда в первую очередь и не пошел к твоим конкурентам.

– Брат, разве они дадут подходящую цену на твой товар? Тот же Алихан – как он может разбираться в двигателях? Еще мой дед держал ремонтную мастерскую для автомобилей, а его дед пас коз в горах!

– Но ведь и ты не даешь мне хорошую цену, разве нет?

Купец пригладил бороду. Глотнул зеленого китайского чая из глиняной посудины – чай здесь был хорош и довольно дешев, был даже "рашн караван",[68] потому купцы, которые приходили с запада числили чай одним из товаров, которыми можно закупиться на обратный путь. Конечно, чай тоже надо было уметь выбирать, эта целая наука. Чай, контролируемый по происхождению здесь не найдешь – но можно купить чай с тех же плантаций по полцены. Дело в том, что ради поддержания цен на чай и недопущения затоваривания рынка – Чайная ассоциация устанавливает максимальные квоты на выращивание чая тех или иных сортов, но все владельцы плантаций закрывают глаза, когда управляющие не уничтожают лишний чай в костре – а пускают его налево.

– Я пока ничего не сказал про цену – сказал он осторожно

– Так скажи свое слово.

Купец помялся

– Не думай, что сейчас хорошие времена для торга, брат. Проклятые англизы всех задавили налогами, да и у меня, признаться, нет лишних денег.

– Так купи, что считаешь нужным, а я продам другое остальным.

– Э… так не пойдет, брат… Хочешь выпить чаю? Заодно поговорим по цене.

Этот ритуал торга – был давно известен и выполнялся всегда и всеми. Продавец – завышал цену от полутора до трех раз, иногда и больше – чтобы было потом куда уступать. Покупатель – всегда жаловался на жизненные обстоятельства и неподходящее время для торга. Это все делалось публично, чтобы могли послушать и оценить остальные – как мастерства покупателя, так мастерство и продавца. Затем – продавец и покупатель понимались наверх, где собственно и заключалась сделка. Каждый был в выигрыше – продавец продавал товар, покупатель сбивал цену, причем существенно.

Торговец – неспешно поднялся и последовал к тому, что раньше было подъездом, а теперь было просто входом в лавку. Покупатель последовал за ним.

По узкой лестнице – они неспешно поднялись на четвертый этаж. Было темно, потому что лампочки в бывшем подъезде не жгли из экономии, пахло машинным маслом, металлом. Встречные – почтительно уступали дорогу.

На четвертом этаже – купец открыл дверь в завешанный коврами кабинет, посетитель пропустил гостя вперед. Кликнул прислугу, чтобы принесли чаю.

– Эфенди Нурулла… – сказал он, прижав свои толстые руки к сердцу для большей правдоподобности – клянусь Аллахом, я не могу заплатить тебе больше двадцати пяти лакхов. Это все, что есть сейчас из денег

– Позволю дать вам совет, уважаемый – сказал гость – разве у вас нет кассы взаимопомощи? Возьмите деньги оттуда, а потом расторгуетесь и вернете. Вы сами сказали, что слава о хорошем товаре приходит в город быстрее, чем он сам. И покупатели – потянутся к вам.

– О, Аллах, но кассой заведует скупец Мойеддин, он не даст денег!

– В таком случае возьми его в долю. Человек не может дать денег другому человеку – но он всегда даст денег самому себе, верно?

Принесли чай.

– О, Аллах, ты не знаешь, что говоришь, брат… – посетовал купец – Мойеддин не только скуп, но и бесчестен. Свяжись с ним – и у тебя не будет ни дела, ни покупателей, ничего. И все потому, что у него дядя полковник индийской полиции.[69] Назови другую цену, брат…

– Только из уважения к тебе – сто десять лакхов.

Говоря это – гость написал записку на листке небольшого блокнота и протянул хозяину вместе с самим блокнотом и ручкой

Записка гласила

Саид аль-Дин.

Хозяин покачал головой

– Клянусь Аллахом, эта цена неподъемна для бедного купца. Но я, пожалуй, накину еще пять лакхов из уважения к вашим трудам и к долгой дороге, которую вы проделали с товаром. Итак – тридцать лакхов, вот моя цена.

Хозяин резко начеркал что-то в блокноте и вернул обратно.

Мечеть Мохаббат – Хан, пятница, десятого. После намаза.

Гость прочитал написанное

– Тридцать лакхов, это не цена, эфенди. Но полагаю, мы сможем сговориться.

– Я в этом и не сомневаюсь, эфенди Нурулла… – проговорил хозяин, прижимая к сердцу руки, но прошу войти в мое положение, бедного торговца и купца, с которого хочет взять деньги каждый, кому не лень…

04 июля 2015 года Населенный пункт Дарра Британская Индия

В то время, пока один из прибывших в Пешавар купцов торговался с местным, хорошо осведомленным и авторитетным купцом о цене на ремкомплекты на мотоциклетные двигатели и инструмент для примитивного металлообрабатывающего производства – другой купец отправился на юг, чтобы навестить одно примечательное место под названием Дарра.