Андрей помог Михаилу устроиться в общежитии. За три года он завел кучу полезных знакомств в университете. Да и приемные родители Андрея были людьми очень известными.
— А почему ты решил стать хирургом? — спросил его как-то Михаил.
Брат усмехнулся. Он сильно изменился. В его взгляде читалась уверенность и целеустремленность.
— Наверное, — ответил он, — потому что хотел спасать человеческие жизни.
— А я хотел спасать человеческие души, — тихо проговорил Михаил.
— Тогда ты не на тот факультет поступил.
— Да нет. Я поступил куда надо…
Чьи-то голоса натужно хрипели, ведя громкую беседу. Потом вдруг откуда-то взялась темная холодная вода.
Тело не хотело слушаться. И его уносило течением все дальше и дальше во тьму ночи…
Голова стукнулась обо что-то твердое.
«Наверное, это дно», — мелькнуло в сознании Михаила.
Он попытался открыть глаза. Но те были, будто налиты свинцом. Во рту стоял неприятный привкус метала.
Машина перестала трястись: видно выехала на более ровную поверхность. И только теперь Михаил сообразил, что лежит на полу в кабине «Грифона».
Он попытался подняться, но сотни маленьких иголочек тут же впились в мозг.
— Ох! — в глазах снова потемнело.
«КЛЮЧ» лежал рядом, изредка помигивая зеленым огоньком. До маячка было еще километров десять, но можно было уже попытаться сделать переход.
Михаил снова попытался подняться и тут его вырвало.
Стало легче. Несколько минут Михаил посидел, собираясь силами.
Когда он взглянул на мониторы, то понял, что «Грифон» отмахал по маркерам восемьдесят семь километров от той странной кальдеры, где находилось гнездо стражей-«горынычей». Направив машину к базальтовой скале, он попытался навести порядок в кабине.
«Грифон» проехал еще минут пятнадцать и послушно остановился в указанной точке. Дальше Михаил уже собирался идти сам.
Он натянул костюм и вылез наружу. Тщательно замаскировав машину, он установил несколько маячков, и отошел в сторону метров на сто.
«КЛЮЧ» по-прежнему мигал зеленой лампочкой, но уже чаще.
Оглядевшись по сторонам, Михаил запустил «буритель дыр».
«Я еще сюда вернусь, — думалось ему. — Мы еще повоюем…»
В голове возникла картина: архангел Михаил, попирающий змея.
«Надо будет на «Грифоне» нарисовать, — усмехнулся Михаил, чувствуя, как его начинает всасывать. После пересечения барьера, он намеривался отправиться к брату. — Он наверняка поможет во всем этом разобраться».
Михаил поежился, вспоминая «взгляд» воронки. Та явно была «голодной», как волк.
И уже выходя из Мира Огня, он сообразил: «Точно! Это Волк…»
Солнце кинуло последний луч в синеву неба и скрылось за горизонтом. Вечер залил улицы холодным светом от фар машин и янтарно-желтым светом фонарей. Андрей вышел на проспект и зашагал вдоль ярких огней витрин.
— Не будет прикурить? — приблизился молодой парень с лицом человека, уже вкусившего сладости жизни.
— Нет. Не курю.
— Жаль, — парень пожал плечами и двинулся далее.
Андрей какое-то время смотрел ему вслед.
Через квартал появились кафе. Люди медленно стекались к этим островкам ночной жизни, словно мотыльки.
Андрей вошел в первое, приглянувшееся, и выбрал свободный столик.
Ему так не хотелось сидеть дома.
А здесь можно было какое-то время избавиться от того противного чувства страха одиночества.
Да-да, именно одиночества.
Вы знаете, как бывает страшно, порой, остаться один на один с самим собой, со своими мыслями!
«Я никогда не думал, что это так».
Раньше Андрею удавалось избегать самого себя: он занимал свой мозг какой-нибудь работой, или стремился очутиться среди людей… А теперь всё чаще и чаще приходится наталкиваться на дверь, ведущую в странный мир собственных мыслей.
«Со мной что-то не так», — вдруг подумалось Андрею. Ему даже показалось, что он вообще не он.
«А кто же тогда?»
Истина кружилась так близко, что можно было ее схватить за руку, но все разбилось и пропало за обыденностью фразы:
— Что вы будете заказывать? — к столику подошла девушка-официантка.
Андрей мельком окинул её взглядом, отмечая на её ногах какие-то задрыпаные тапки и сельский макияж на лице.
— Чай.
— Всё?
Что за тон!
— Пока, что да… И трубочку в чашку.
Девушка ушла.
Судя по всему — шутку она не поняла. Сейчас, наверняка, принесет чашку с трубочкой.
Мысли стекались к утренней встрече со своим старым учителем.
«Когда мы с ним расстались? Мне тогда было лет двенадцать».
Жизненные установки Петра Сергеевича он улавливал с трудом. Чем он жил, что делал — не понятно.
Он и раньше был странным… Одно, что как-то успокаивало мятеж в душе Андрея — это путь к свободе. Он реально существовал.
Однажды, на одном из так называемых занятий, Петр Сергеевич провел его в странный мир.
Андрей до сих пор склонен предполагать, что попал под воздействие гипноза… Но не выбери он другую дорогу — не стать ему «воином».
«Хотя, может это и не мой путь», — подобная мысль мелькала не раз, но Андрей ее гнал, и снова двигался к своей цели.
