Призрачный поцелуй - [2]

Может, и была сделка. Или, может быть, мой отец все еще был моим отцом, а мой брат все еще был моим братом. Первый не знал, как со мной общаться. Последний все еще был зол, потому что считал, что я разрушила перспективы на будущий бизнес «Мерит Пропертис» с Соршей и Эдриеном Ридами. Сорша была колдуньей, чей план по управлению сверхъестественными мы недавно сорвали; Эдриен был ее предприимчивым мужем, который погиб от ее собственной руки. Их же собственные действия привели к их краху — магическому и экономическому. Но поскольку я была сверхъестественной, Роберт винил меня.

— Они такие, какие есть, — сказала я и попыталась натянуть улыбку, которая была ничуть не лучше ее. Но натянула я ее потому, что этот вечер был посвящен Этану, любви и празднованию. А не мелочности и бессмысленной истерике моего брата.

Когда Этан выбрал этот момент, чтобы положить руку мне на спину, напоминая, что он будет рядом со мной, какая бы драма ни разворачивалась перед нами, я почувствовала себя лучше. Мы были теми, кем были.

Моя мать взяла Этана под локоть.

— Мне нужно представить тебя стольким людям! Они прямо умирают, как хотят познакомиться с тобой, прости за каламбур.

— Это моя любимая игра слов, — ответил Этан с улыбкой. — Я с нетерпение жду встречи с семьей Меритов. У них всегда есть интересные истории.

Я почувствовала, как от моего лица отхлынула кровь. Пожалуй, презентация подарков — не такая уж хорошая идея.

— Давайте придерживаться событий последнего времени, пожалуйста. — Но Этан лишь улыбнулся.

— Я знаю все события последнего времени, — сказал он. — Меня интересует остальное.

— Мы вернемся! — быстро бросила моя мать, а затем увлекла его в руки ее болтливых друзей.

Одна я оставалась недолго.

— Мерит!

Я оглянулась и увидела, как моя лучшая подруга с голубыми волосами — классически красивая, бледная и миниатюрная — продвигается сквозь толпу. Мэллори Белл сопровождал ее муж, Катчер. Он был выше ростом и мускулистый, с бледной кожей и коротко подстриженными волосами, которые выделяли насыщенные зеленые глаза.

— Счастливой презентации подарков, — сказала она, сжимая меня в объятиях. — Дом просто великолепен — для бетонной-то коробки.

— В общем, он вполне приличный, — проговорила я.

Она взяла бокал розового сока у официанта с серебряным подносом.

— Это манго и питайя[5]. Ты должна попробовать.

Я подняла свой кровавый коктейль, ухмыльнувшись ей.

— Я попробую твой, если ты попробуешь мой.

— На эти грабли уже наступали.

Я склонила к ней голову.

— Ты пробовала?

Она пожала плечом.

— У тебя в доме были эти бутылки «Крови для Вас».

Прежде чем переехала в Дом Кадогана, я делила с Мэллори дом в Уикер-Парке. Я съехала отчасти из-за своих обязательств в качестве Стража и отчасти, чтобы избежать их с Катчером любовных игр в стиле сойдет-любая-комната. Я значительно превысила свою допустимую долю созерцания голого колдуна.

— Однажды ночью я попробовала глоточек. — Она сморщила нос. — Это не принесло мне удовольствия.

Я была вампиром, и даже я не назвала бы кровь вкусной. Но как бы сильно маркетинговая команда «Крови для Вас» ни пыталась делать вид, что это не так, дело было не во вкусе. Дело было в потребности, удобстве и удовлетворении. Какой бы неприятной такая практика ни была для человека, кровь наполняла живот вампира, как ничто другое.

— Каждому свое, — сказал Катчер, озираясь по сторонам. — Где твой жених?

Я указала в ту часть комнаты, где он беседовал с моим дедушкой, сверхъестественным Омбудсменом Чикаго и работодателем Катчера.

Омбудсмен выглядел явно пожившим немало, с редкими седыми волосами, в клетчатой рубашке, брюках и удобной обуви. Я любила моего дедушку по многим причинам, не в последнюю очередь потому, что коп-превратившийся-в-сверхъестественного-следователя отлично смотрелся в этом доме в своей привычной одежде.

Моя мать стояла с ними, представляя контраст в своем платье-футляре и туфлях-лодочках «Шанель»[6], в ее ушах сверкали бриллианты.

— Этан элегантно выглядит в этих своих черных костюмах, — сказала Мэллори, подмигнув, чем заработала слегка прищуренный взгляд от своего мужа. — Но ты для меня единственный фанатик контроля, — произнесла она, положив руку ему на грудь.

Каждой свой любимый.

***

Мы пообщались с родней, которую я не видела много лет — а некоторых из них, я уверена, даже никогда и не видела. Были фотографии, канапе и рукопожатия с четвеюродными кузенами. Но, слава тебе Господи, не было никаких настольных игр. Моя мать и Шарлотта, очевидно, бросили попытки придумать игру, которая подойдет людям и четырехсотлетнему вампиру.

Мы с Этаном переходили от одного к другому, пообщавшись с Мэллори и Катчером, с Марго, вампирским шеф-поваром Дома (и нашей свадебной поставщицей), с Линдси, моей самой близкой подругой вампиром и охранницей Дома, и с Люком, капитаном охраны Дома и бойфрендом Линдси.

Малик, правая рука Этана, вызывался остаться в Кадогане и за всем присмотреть, пока мы отсутствуем. Мы пообещали привезти ему кусок торта, но были не совсем уверены, можно ли считать «тортом» то, что заказала моя мать. Это было скорее съедобной скульптурой, нежели кондитерским изделием — высокое и желеобразное трехмерное сердце, изготовленное из десятка слоев желатина свекольного цвета. Моя мать любила оригинальную, новомодную кухню так же, как любила смелую, современную архитектуру.