Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения - [19]

Дофин Карл-Орланд

Король и королева находились в Амбуазе постоянно. Они привозили туда своих маленьких детей: так было и с дофином Карлом-Орландом, крещенным итальянским именем по совету отшельника Франциска Паолийского. Принц, родившийся в Плесси-ле-Туре 10 октября 1492 года, был почти тотчас же перевезен в Амбуаз. Там его крестили 13 октября в присутствии пяти сотен придворных дам и кавалеров, надевших по этому случаю свои лучшие наряды. Отшельник Франциск Паолийский посвятил королевского ребенка Деве Марии. На время итальянского похода король и королева оставили дофина в Амбуазе, но, дабы с ним ничего не случилось, они дали подробные инструкции: сто гвардейцев должны были постоянно нести службу у ворот города и входа в замок; иностранцы лишались права проезжать через Амбуаз, поблизости не разрешалось охотиться. Однако эти меры не смогли предотвратить эпидемию оспы, свирепствовавшей в тех краях: 6 декабря 1495 года трехлетний наследник умер. Охваченная горем королева перевезла его тело в Тур, где в кафедральном соборе для него возвели великолепный мраморный мавзолей, в котором позже захоронили и трех остальных младенцев королевской четы: в 1496 и 1497 годах — двух мальчиков, скончавшихся сразу после рождения, а в 1498-м — девочку. Одной из повседневных обязанностей королей была покорность Божьей воле.

Повседневные королевские развлечения

Каждый день в Амбуазе начинался с мессы. Иногда после обеда служили другую службу, с проповедью, зато послеобеденные часы и конец дня были свободны. Время, остававшееся после совещаний по государственным делам, проводилось в играх и забавах: бильярд и кегли в хорошую погоду, кости, карты и шахматы, столь любимые королевским окружением и гораздо меньше — самим королем, часто проигрывавшим своей сестре Анне де Боже. Королева Анна Бретонская любила играть в карточную игру под названием «флюкс»; в нее играют вчетвером, а выигрывает тот, кто в конце игры больше всех наберет карт одной масти. После этих развлечений должное воздавалось искусству поваров. Потом отправлялись в зал для игры в мяч. В Амбуазе их два, один — в южной части сада, другой — около донжона в старом рву, перегораживавшем эспланаду между старым и новым замком. Придворные вызывали друг друга на игру и заключали пари на победителей. Мяч для игры в этёф — лапту, из ткани или кожи, туго набитый материей, был очень тяжелым: во избежание несчастного случая на голову надевали большую фетровую шляпу Король слыл большим мастером в этой игре, и многие дамы приходили на галереи над площадкой, чтобы посмотреть на него.

Турнир, благородная игра, длившаяся от восьми до десяти дней, начинался поединками — индивидуальными состязаниями — и заканчивался имитацией всеобщей баталии. Его организовывали на Пасхальной неделе или в мае. Знатные сеньоры хвастали великолепным вооружением, дорогими роб, расшитыми золотой нитью и усыпанными драгоценными каменьями. Это развлечение нельзя назвать бесполезным: сеньоры обучались владению копьем, что им очень пригодилось во время итальянской кампании.

Король был страстным охотником; он любил хищных птиц. Пьетро Медичи, сын Лоренцо Великолепного, не смог бы сделать ему более ценного подарка, чем те сорок девять соколов, которых он ему послал. Карл VIII собирал также и домашних птиц: в замке стояли клетки для певчих пичужек, украшенные колокольчиками и лентами. В Плесси в огромном птичнике жило множество канареек; в Амбуазе король содержал в своей комнате попугаев. В то время они были настоящей редкостью: три попугая стоили дороже золотого кольца с изумрудом. Еще у короля и королевы были горлицы, белая ворона и белая альпийская куропатка.

Собаки — еще одна страсть государя. Три королевские борзые, Партнэ, Бовуазан и Парис, могли свободно заходить в комнату хозяина. Там они могли и напроказить, например, разорвать золототканые занавеси на кровати, но им все прощалось. У короля имелись доги в кожаных ошейниках и маленькие собачки с черным шелковым бантиком на шее. Потом началась мода на обезьян, за ней — на львов: король Рене Анжуйский, герцог Бретонский Франциск, отец королевы Анны, содержали их в своих зверинцах. Карл VIII поселил своих львов в Амбуазе в большом рву замка перед восточными воротами. Однажды королева Анна ради развлечения отправилась посмотреть варварский спектакль: осла бросили на съедение диким зверям.

у знати существовал обычай дарить друг другу скакунов и жеребцов-производителей, поэтому лошади в королевских конюшнях — как на подбор. И в самом деле, проезжая перед подданными, королю было важно пройтись красивым аллюром. В последние годы жизни Людовик XI носил поверх длинной роб манто[55], подбитое горностаевым мехом. Такое же одеяние стал надевать на торжественные замковые церемонии и его сын. Выезжая верхом, Карл VIII поверх пурпуэна надевал короткую приталенную роб. На поясе у него висел кинжал, а во время охоты — рог из слоновой кости на перевязи черного бархата. Зимой он укутывался в «кабан» — камлотовый плащ с капюшоном с длинными рукавами и кап[56] из черной каталанской кожи. Когда он облачался в доспехи, то сверху набрасывал великолепную тунику