САМЫЙ ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ИЗ МЕДИЧИ
«Казалось, ничто не предвещало...» Этот удачно придуманный кем-то зачин способен сразу приковать к себе внимание читателей, обещая им неожиданные повороты сюжета и сенсационные факты, поэтому авторы охотно пользуются им, быть может, слишком часто, превращая его в затертый штамп. И тем не менее: ничто не предвещало стремительного взлета клана Медичи к вершинам власти в середине XV века, ничто не указывало на то, что именно Медичи станут играть роль третейских судей и посредников, в которых в XV веке все больше нуждался флорентийский патрициат, перманентно пребывавший в состоянии раздора. Скорее наоборот, многое свидетельствовало не в их пользу: хотя Медичи и принадлежали к примерно тремстам купеческим и банкирским семействам, занимавшим, после исключения в конце XIII века родовой аристократии из политической жизни города, господствующее положение во Флорентийской республике, однако в более узкий круг олигархии они не входили.
Всемирная история знает немало примеров возвышения прежде заурядных родов и целых стран. Вспомним хотя бы, как обрел могущество Бранденбург, за сто с небольшим лет прошедший путь от ничем не примечательного курфюршества до великой европейской державы. При всем своеобразии каждого такого случая общей закономерностью для них является наличие волевой, целеустремленной личности, и, как правило, не одной, а нескольких. Прочный фундамент могущества Бранденбурга заложил Фридрих Вильгельм, прозванный Великим курфюрстом, а завершил создание великой державы Бранденбурга-Пруссии, или просто Пруссии, его правнук Фридрих II Великий. Так же и род Медичи величием обязан нескольким замечательным своим представителям, поэтому И. Клулас свою книгу о Лоренцо Великолепном начинает издалека, прослеживая историю возвышения этого славного семейства.
О Медичи не скажешь, что они были обречены на успех, — слишком извилист и тернист их путь к процветанию и власти. Оптимистические прогнозы относительно блестящего будущего рода Медичи представлялись маловероятными потому, что, во-первых, их состояние в конце XIV века было весьма скромным, а отсутствие достаточной материальной основы в условиях ожесточенной политической конкуренции, характерной для Флоренции того времени, рано или поздно привело бы к утрате высокого положения. Во-вторых, Медичи пользовались репутацией неуживчивых людей, даже с криминальными наклонностями, что имело своим следствием отстранение их от официальных должностей, а участие одного из них, Сальвестро, в восстании чомпи в 1378 году привело к утрате семейством остатков престижа и изгнанию из города. Однако спустя полвека семейство Медичи, двигаясь от этой, самой низкой точки в своей истории упадка, сумело подняться («выйти из тени», как образно выразился И. Клулас) на вершину власти, что объясняется их впечатляющими экономическими успехами и социально-политическими потрясениями во Флоренции того времени.
Стремительный взлет Медичи к вершинам власти стал возможен благодаря деньгам, точнее говоря, целенаправленному их применению, политическому манипулированию и изощренной пропаганде, прославлявшей это семейство. Деньги же появились благодаря банку Медичи, основанному первым из числа славных представителей этого семейного клана — Джованни ди Биччи (1360—1429). Большую часть дохода банк получал не во Флоренции, еще не оправившейся от страшной эпидемии чумы, а в Риме, где вел финансовые дела пап.
К середине XV века банк Медичи открыл свои филиалы в важнейших финансовых центрах Европы — Женеве, Авиньоне, Лондоне, Брюгге. Искусство успешного ведения банковских дел заключается не только в трезвой оценке кредитоспособности клиента, но и в умении разбираться в политических процессах. Джованни ди Биччи и его сын Козимо (1389—1464) владели этим искусством в совершенстве. Оба занимали должности, открытые для преуспевавших флорентийских патрициев, прежде всего в составе городского правительства — синьории. Медичи не могли довольствоваться второстепенными ролями в общественно-политической жизни Флоренции, поскольку экономическое процветание было неразрывно связано с политическим успехом: как и повсюду, во Флорентийской республике семейные кланы, находившиеся у кормила власти, действовали в собственных экономических интересах, давая налоговые послабления своим сторонникам и принуждая к займам противников. Чтобы их бизнес процветал и дальше, Медичи должны были инвестировать в политику.
Опираясь на собственную клиентелу среди широких слоев населения Флоренции, начиная с ближайших родственников и кончая ремесленниками родного квартала Сан-Лоренцо, Медичи в 1434 году пришли к власти, чему предшествовало одногодичное изгнание главы семейства Козимо. В этот критический период блестяще прошли испытание на прочность связи Медичи как внутри города, так и вне его, прежде всего в Венеции, Риме и среди городских правителей Романьи.
Триумфально возвратившись осенью 1434 года во Флоренцию, Козимо принялся укреплять свою власть, полученную благодаря своей клиентеле и воле случая. Начался великий политический эксперимент, заключавшийся в формировании правящей элиты города в интересах сторонников Медичи, продвижении надежных людей на ключевые посты, количество которых становилось меньше, благодаря чему их легче было контролировать. Если прежде девять членов синьории поочередно, раз в два месяца, избирались примерно из двух тысяч граждан, то теперь на эту должность могли претендовать лишь 70—80 человек. Разумеется, от участия в управлении Флоренцией были отстранены все противники Медичи, из которых около ста человек были отправлены в изгнание. Неудивительно, что в их глазах Флорентийская республика превратилась в своего рода тиранию.
