Последний рейс - [18]
— Экий ты болезный, капитан… — усмехнулся рыбак.
Валову, лишь только он сел, протянули стакан с водкой. Александр отодвинул руку с угощением.
— А это кто такой?.. — спросил невысокий черноволосый желтолицый мужчина в аккуратном, еще не полинявшем полушубке. Он как-то брезгливо кивнул в сторону Денискова.
— Володя, — сказал бригадир, обращаясь к большому светловолосому мужчине, с которым только что обнимался, — возьми Бориса. Ему в Тюмень надо до праздников поспеть. У меня он лето робил, свой парень-то.
Светловолосый уставил на Денискова затяжелевшие карие глаза:
— Ну-у, если свой… о чем речь! Садись, парень. — Борис понял, что старший тут именно этот человек, и подчинился его приказу, сел рядом. Владимир положил на его плечо массивную лапу, одобрительно осмотрел незнакомца и протянул тот же стакан, что предлагал Валову. — Давай, брат, за знакомство.
Денисков чокнулся за знакомство с Владимиром, потом с Николой, высоким синеглазым хохлом, пожал руку капитану, который не назвал своего имени-отчества. Помощник капитана, бородатый парень в джинсах и свитере, был вежлив до церемонности, и Борис решил, что он из тех интеллигентных романтиков, что понаехали сейчас на Север в несчитанном количестве. Моторист обратился к Денискову на «вы», чем привел Бориса в немалое смущение. Но скоро он обнаружил, что и к другим романтик обращается так же, и забыл о первоначальной неловкости. Парня этого звали Андреем. Коренастый башкир сделал вид, что не замечает новенького. Борис еще отметил, что он в отличие от других почти трезв. С Борисом он тоже не выпил. Это обидело Денискова. А Володя ему понравился. Этот неторопливый, широкоплечий мужчина лет тридцати пяти казался добродушным, покладистым человеком. Происходя из среднерусских мужиков, он быстро обжился на Обском Севере и теперь сам называл себя сибиряком. Ему нравилось быть сибиряком: он любил пельмени, тройную уху, охоту, речной простор, вертолеты, таежные избушки. Об этом он и говорил под сильным хмельком новому благодарному собеседнику. И даже не обиделся, когда Борис язвительно вставил:
— Да-а, Володя, у тебя губа не дура. Тройную уху кто не любит, только дай отведать…
— Я на Оби! — он стукнул кулаком по хлипкому столу. — Я-то на реке! Вон она, рыба-то… подо мной, я ее сквозь посудину нашу вижу… — Володя погрозил кулаком в пол кубрика.
— Не только под тобой… — усмехнулся бригадир Валов. — И над тобой… — показал пальцем на потолок. — На палубе-то вон сколько ящиков!
Светловолосый недоуменно уставился на Валова, тяжело ворочая мозгами, наконец сообразил, рассмеялся:
— Ха… Сашок, а ты юморист… Правда, добыли маленько рыбешки на зиму, брат. Надо. Ведь нынче последний рейс!
— Добыли!.. — вполголоса обронил бригадир. — Знаем мы таких добытчиков.
Борис краем глаза заметил, как поморщился опасливо чернявый — наверное, услышал реплику рыбака. Впрочем, Борису уже было безразлично, он решил не обращать на него внимания. Остальные обитатели кубрика казались ему хорошими хлебосольными парнями: ему нравилась уверенная размашистость Николы, приятно щекотала самолюбие городская вежливость Андрея, а лицо капитана, изборожденное морщинами, говорило о дальних странствиях, немеренных водных пространствах, океанских штормах…
Бригадир засобирался, попрощался со всеми, кивнул Борису:
— Выйдем-ка наверх, пару слов скажу.
За Валовым и Денисковым на палубу вылез и Володя. Он подхватил под руки обоих, словно пьяный, но заговорил вполне соображающим голосом:
— Саша, ты мне свежатинки не подбросишь, а?
— Налима, что ли?
— Ну-у, налим само собой… Я говорю о рыбе. Нельмушки, максимчиков пару ящиков… Лично мне, не этим… Сам понимаешь!
Бригадир молчал, зажевав в зубах папиросину.
— Ну что молчишь?! Мало я тебя катерами выручал!..
— Ладно уж, пошли. Ящик-то утащишь?
— Я-то? Хо-хо… Сашка, ты еще не знаешь меня, да я рыбу-то и после ведра водки утащу.
— Когда отходишь?
— Да сейчас прямо и отчалим, тебя только и ждал. Да ты не боись, друга твоего в обиду не дам.
— Куда заходит^ будешь?
— Ну-у, может, пошустрим кое-где. Я тут две осетровых ямины приметил, шалят на них мужички. Пошустрим…
— Не нарвись на самопал.
— Огня бояться — осетра не жарить, ха-ха…
На пристани из темноты дышащего холодом сарая Валов вытащил два ящика с рыбой, потом еще пошарил там и вынес мешок, поставил перед Денисковым.
— Тут гостинец тебе, Борис, за выручку. Лично от меня… — Александр насмешливо покосился на Володю, передразнив его недавний полушепот. — Лично от меня. Да посмотри, что там. Посмотри, говорю тебе.
Борис развязал мешок, в неверном свете фонаря на пристанском столбе рассмотрел большой кусок осетра, отодвинул его — там лежали две небольшие нельмы и внизу несколько увесистых муксунов — из мешка ударил в ноздри густой дух домашнего посола.
— Божественно! — невольно вырвалось у него.
Ящики принесли и забросили на носовую палубу. Александр крепко сжал плечи Денискова. Борис увидел в сумраке его грустную улыбку, с чувством пожал руку товарища.
— Чтоб ты не удивлялся, Боря, — совсем уже шепотом сказал на прощанье рыбак, — предупрежу тебя… Это катер рыбнадзора.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Что происходит с Лили, Журка не может взять в толк. «Мог бы додуматься собственным умом», — отвечает она на прямой вопрос. А ведь раньше ничего не скрывала, секретов меж ними не было, оба были прямы и честны. Как-то эта таинственность связана со смешными юбками и неудобными туфлями, которые Лили вдруг взялась носить, но как именно — Журке невдомёк.Главным героям Кристиана Гречо по тринадцать. Они чувствуют, что с детством вот-вот придётся распрощаться, но ещё не понимают, какой окажется новая, подростковая жизнь.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Сборник «Озеро стихий» включает в себя следующие рассказы: «Храбрый страус», «Закат», «Что волнует зебр?», «Озеро стихий» и «Ценности жизни». В этих рассказах описывается жизнь человека, его счастливые дни или же переживания. Помимо человеческого бытия в сборнике отображается животный мир и его загадки.Небольшие истории, похожие на притчи, – о людях, о зверях – повествуют о самых нужных и важных человеческих качествах. О доброте, храбрости и, конечно, дружбе и взаимной поддержке. Их герои радуются, грустят и дарят читателю светлую улыбку.
Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой московский прозаик Илья Митрофанов умеет точно и зримо передать жизнь в слове. Уже одно это — свидетельство его одаренности. Располагает к себе и знание жизни, способность не только наблюдать и изображать, но и размышлять над теми ее, подчас весьма нелегкими задачами, которые ставит она перед вступающим в самостоятельную рабочую жизнь героем. Молодой писатель по рождению южанин. Оттого, наверное, в повести его есть и свойственная южной прозе пластичность слова, и своеобразие разговора героев, и напряжение чувств.
В небольшом английском провинциальном городке во время празднования традиционного дня Гая Фокса убивают местного эсквайра. Как устанавливают прибывшие для расследования детективы из Скотленд-Ярда, преступление совершено подростками. Виновных арестовывают и предают суду. Итак, совершено еще одно из тех обыкновенных убийств, каких немало происходит ежедневно. Джулиан Саймонз далек от того, чтобы обличать действительность современной Англии. Его взгляд на жизнь характерен для нынешнего западного писателя.
Степан Залевский родился в 1948 году в селе Калиновка Кокчетавской области. Прежде чем поступить в Литинститут и закончить его, он сменил не одну рабочую профессию. Трудился и трактористом на целине, и слесарем на «Уралмаше», и токарем в Москве. На Дальнем Востоке служил в армии. Познание жизни в разных уголках нашей страны, познание себя в ней и окружающих люден — все это находит отражение в его прозе. Рассказы Степана Залевского, радующие своеобразной живостью и свежей образностью, публиковались в «Литературной России», «Урале», «Москве» и были отмечены критикой. «На легких ветрах» — первая повесть Степана Залевского. Написана повесть живо и увлекательно.
Алексей Логунов родился в деревне Черемухово Тульской области, недалеко от Куликова поля. Как и многие его сверстники — подростки послевоенных лет, — вступил в родном колхозе на первую свою трудовую тропинку. После учебы в школе ФЗО по профессии каменщика его рабочая биография началась на городских и сельских стройках. Затем работал в газетах и на телевидении. Именно эти годы явились основой его творческого мужания. В авторском активе Алексея Логунова — стихи, рассказы, а сейчас уже и повести. Но проза взяла верх над его стихами, читаешь ее, и угадывается в ней поэт, Видишь в этой прозе картины родной природы с нетерпеливыми ручьями и реками, с притихшими после прошумевших над тульской землей военных гроз лесами и перелесками, тальниковыми балками и неоглядными, до самого окоема полями… А в центре величавой картины срединной России стоит человек-труженик, человек-хозяин, человек — защитник этой земли. Куликово поле, люди, живущие на нем, — главная тема произведений А. Логунова.