Ползучий дом - [20]
Далее все это хозяйство переехал вездеход. Дверца открылась, выскочил шериф Алекто. Взглянул в упор, покачал головой: «За вдохновением приперлись…» И замахнулся полицейской дубинкой. Из машины, как горох, посыпались аборигены Цветущей Флоренции. «Стоять! Остаться! Здесь! Политика! Стоять!» Окружали, подбирались все ближе и ближе, вот уже совсем тесно, и… не мохнатые рожи вокруг, а фасетчатые глаза и жвала…
Громовой голос директора стройтреста: «Говорил тебе, сукин сын, сдавай печать, пока жопа цела!» Вездеход разинул кошмарную пасть, из пасти нацелился излучатель…
…Сергей подскочил на лежанке, волосы дыбом. На площадке тихо, никого и ничего лишнего. Время к рассвету. Волки спят. Вездеход нарезает круги вокруг лагеря.
Идиллия, блин.
4. Поэзия и проза бытия
Столовая на станции более чем стандартная: читаете меню, набираете на панели соответствующий код и получаете контейнер со своим комплексным обедом.
А вот кухня… она в полном смысле слова кухня. Та еще. Здесь все в куче: сменные блоки к автоматам, пищевые концентраты, свежие и несвежие продукты в рабочих и сломанных холодильниках, микроволновки, печи… Посередине — специально принесенный для Сэнди большой чисто вылизанный стол, уставленный продуктовыми пакетами и приборами полевой кухни.
— Сэнди, вы все еще злитесь на меня?
— Кто я такая, чтобы наводить здесь свои порядки?
— Злитесь. А зря. Поскольку объем работы у вас удвоился, зарплата тоже удваивается.
— Проще было бы меня рассчитать и брать стандартные комплексы в автоматах.
— Какого черта вы рветесь в лагерь? Будто там медом намазано, ей-богу.
— Вам показалось.
— На кой хрен вы устроились к нам работать?
Девушка пожала плечами:
— Мир посмотреть. Считайте, что ради экзотической планеты.
— Или ради нашего экзотического заказчика.
Сэнди метнула не то испуганный, не то раздраженный взгляд. Рассмеялась. Смех получился напряженный и совершенно недобрый:
— Не говорите глупостей. Подумайте сами: кто я и кто он.
— Он — существо из мяса и костей. А вы — букет предрассудков.
— Сами вы предрассудок, — разозлилась Сэнди. — Хотите — обижайтесь, но не с вашими утилитарно ориентированными мозгами рассуждать о серьезном искусстве.
— Это правда. Ладно, черт с вами, перебирайтесь работать вниз. Днем там, вроде бы, тихо. Но ночевать все-таки наверх. Чтобы не пришлось ставить периметр вокруг вас персонально, против дюжины беспокойных мужиков.
— Спасибо за проявленное великодушие, — Сэнди чуть заметно улыбнулась.
— Ну — мир?
Улыбнулась уже по-настоящему:
— Мир. Сергей, извините за грубость, это я сгоряча. Вы — хороший человек. Интеллигентный.
— Да? Я подозревал что-то такое.
— Это — бравада, или для вас Карен Арамов действительно пустое место?
— Кажется, я это имя где-то слышал.
— Вы — неандерталец.
(Сказано почти ласково, с улыбкой. Как мало некоторым нужно для счастья).
— Неандерталец, точно.
Пока эти двое сочетают производственную драму с романтической комедией — краткий экскурс в область прекрасного. Вы же не знаете, что такое «образный синтез»? Откуда вам знать, это очень древнее искусство. Где-то в начале третьего тысячелетия возникло и существовало несколько веков. Потом исчезло. Ничего не поделаешь, культура неуклонно вырождается.
Короче, вы не в курсе. Я расскажу.
Некий маэстро (а хоть бы и наш Арамов) собирает воедино музыку, арт, смэл-арт, тактильный и вкусовой комплекс. Добавляет к этому делу сюжет (не очень сложный, дабы не отвлекать зрителя от наслаждения) и создает композицию. Грубо говоря, виртуалка. Но — не примитивная виртуалка, где от вас требуется зачморить команду неумолимых бесчеловечных хомячков или трахнуть сексапильного резинового червя с планеты Гейша. Нет. Синтез ориентирован на высокое искусство. Здесь вам не просто рисованные персонажи плюс сценарий плюс ваш собственный адреналин с гормонами. Здесь массированная атака на все органы чувств сразу. Присутствовать, участвовать — и при этом слышать, видеть, обонять, ощущать. Не то, что вздумается, а тщательно подобранные и подогнанные друг к другу компоненты. Это вам не какая-нибудь грубая комбинация сущностей, вроде трейлера на гусеницах или бифштекса в компоте.
Появилась свободная минутка — присядьте, наденьте на голову обруч, выберите из коллекции нужный ролик — и наслаждайтесь играми очаровательных саблезубых кошек меж инкрустированных черным жемчугом руин Пентагона… простите, Стоунхенджа, в то же время ощущая кожей ласковый средиземноморский бриз, обонянием — исходящий от кошек аромат фиалок, а на языке — вкус изысканного томатного пива с планеты Гурман. Под утонченную музыку древнего жанра, известного историкам искусства под изящным названием Pop.Sn’a.
И совершенно неважно, что на самом деле вы находитесь на эклектичной кухне (тоже, конечно, руины, но далекие от романтики). Не в приятном обществе гламурных кошек, а в нудной компании драного мартовского кота из стройтреста. Что вместо божественной Pop.Sni здесь слышно дребезжание неотлаженного пищевого автомата, и воняет отнюдь не фиалками, а тухлятиной, поскольку бак утилизации уже несколько дней как засорился…
— …Ну вас, Сергей! — Сэнди опомнилась, метнулась к микроволновке. — Вы со своими кошками мне все бифштексы в компоте распугали.
Юмористическая мистика с претензией на н/ф. Что бывает с придурками, которые с утра пораньше ездят по странным объявлениям о необычных услугах.Доказанный факт: мы все живем в сумасшедшем доме. Если кто, вопреки здравому смыслу, считает себя психически нормальным — этот текст не для вас, листайте дальше.Рассказ написан для конкурса «Азимут, Время-2007». Занял девятое место. Опубликован в сборнике «Аэлита-005» (Екатеринбург, 2009 г.).
Мрачная философская мистика, стих в прозе. Когда-то герой-альпинист потерял в горах самое дорогое, и вот теперь вернулся — «если не найти, то хотя бы сказать им, как я их ненавижу».Кто плохо переносит потоки сознания — этот текст не для вас.Рассказ опубликован в фант-сборнике «Lib.ru представляет: Вся неправда Вселенной».
Социальная фантастика.Тема: Великая Космическая депрессия. Жанр: нуар. Чернуха, одним словом. Далекое будущее, всеобщий кризис и — ЧЧВ, как это было во все времена.Рассказ написан для конкурса «Мини-Проза, 17-й заход». Пролез в финал, дальше везуха кончилась.
Фантастика-постапокалипсис. Млин, стихия сорвалась с цепи, пытается уничтожить все живое, но наши героические парни — это вам не у Пронькиных на даче…Рассказ написан для конкурса «Предгорье. Третий день», участвовал в/к. Опубликован в журнале «Техника — молодежи», номер 3 за 2003 г.Особенный рассказ: во-первых, он был опубликован в периодическом издании с тиражом 70 тыс. экземпляров — в таких дозах у меня больше ничего не издавалось. В-вторых, как видно по аннотации — это самая конкретная хня из всего, что я написала.
Мрачная полуфэнтези. У героя амнезия. Его занесло в какое-то странное место, а он ни сном ни духом — кто виноват и что делать.На мой вкус рассказ слишком сопливый, так получилось. Кто предпочитает пожестче — я не в претензии, если пройдете мимо.Рассказ написан для конкурса «Блэк Джек-3», никуда не вошел и ничего не занял. Опубликован в газете «Просто фантастика», номер 10 за 2003 год.
…Они строят дома по всей обжитой галактике.Хватаются за самые бредовые проекты и ухитряются их реализовать. Их решительность и креативность могут соперничать только с их же собственной бестолковостью. Там, где они появляются, все становится с ног на уши.Регулярно ищут приключений на свою базисную часть тела. Естественно, находят. Мужественно преодолевают. Не умеют существовать иначе: нормальная жизнь вгоняет их в депресняк или спячку. Чаще и туда, и туда.Не умеют ни драться, ни стрелять, хотя регулярно пытаются делать и то, и другое.У них обезьяний менталитет, соответствующий уровень культуры и смутные представления о морали.Они любят друг друга и все, что движется.Удивительно, как они до сих пор живы.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.