В кафе, где она ужинала, знакомых не оказалось, и, поев в одиночестве, Антония отправилась в «Маргариту», где сразу спустилась в кладовую. «Возможно, если я поработаю, собирая из осколков вазу или горшок, раздражение немного уляжется», — решила она.
Девушка горячо надеялась, что Клео развлекается где-нибудь в другом месте и не появится тут внезапно. Иначе… Пара иронических или резких замечаний с ее стороны, и терпение у Антонии лопнет.
Время шло. Было совсем поздно, когда Антония возвратила ключи от кладовой администратору.
У выхода на улицу она встретила Роберта.
— Привет! — удивленно воскликнул он. — Я думал, ты вместе со всеми поехала купаться в Сан-Джованни.
Вместе со всеми, отметила она про себя. Значит, Толбот присоединился к компании Клео.
— Нет, я целый день работала в студии, — спокойно ответила Антония. — А потом немного посидела над наброском вазы.
— Когда приезжает твой крестный?
— В конце недели. Думаю, в четверг. Он сообщит.
— А потом ты, надо думать, будешь показывать ему достопримечательности?
— Да. Мы проведем несколько дней здесь, потом отправимся во Флоренцию и, возможно, в Пизу.
— А когда мистер Кенфорд уедет домой, что тогда? Ты вернешься сюда и по-прежнему будешь работать на раскопках у Толбота или тебе все это уже надоело?
Антония улыбнулась и покачала головой:
— Я не могу сейчас сказать ничего определенного. Не знаю. Возможно, вернусь. Не уверена.
— Мне будет жаль, если ты не вернешься.
— Мне тоже. Я успела полюбить Перуджу и многому здесь научилась… в основном благодаря тебе.
— Жаль, я не мог сделать больше.
— Сначала ты нашел для меня хорошего эксперта, потом студию. Чего еще мне желать?
Роберт негромко рассмеялся:
— Ты мне очень помогла с Клео.
Ее добродушное настроение мгновенно улетучилось. Глупо надеяться, что Роберт сможет долго не упоминать о Клео, особенно когда он на работе, а она развлекается где-то без него.
— И как же я тебе помогла? — выдавила она.
— По-разному. Ты хорошо на нее влияешь. После знакомства с тобой круг ее интересов расширился. Никогда бы не подумал, что она увлечется археологией.
Антония не смела взглянуть Роберту в глаза. Как он может быть настолько слеп? Неужели верит, что Клео заинтересовалась бы раскопками, не руководи ими Толбот Друри? Ее расширившиеся интересы включают не столько искусство, сколько мужчин.
— Кроме того, она нашла себе занятие и здесь в кладовой, — продолжал Роберт, — возится с этими схемами. Так странно! Похоже, я многого не знаю о Клео.
Антония могла бы подписаться под его словами. Роберт не понимает и десятой доли мотивов и амбиций своей любимой, ее стратегии и способа действий.
На следующей неделе Антония вновь наведалась в кладовую. Завтра приезжает Филипп, и у нее долго не будет возможности заглянуть сюда.
Одного взгляда на стол было достаточно, чтобы понять — здесь поработал кто-то еще. Там, где Антония тщательно подбирала подходящие фрагменты по форме и цвету, были вставлены абсолютно неподходящие куски. Две другие «бумажные» модели, почти полностью законченные, были разбросаны, как если бы кто-то сознательно перемешал осколки, словно костяшки домино.
Ей на память пришли восхищенные слова Роберта: «Она нашла себе занятие в кладовой». Но он имел в виду события, предшествовавшие воскресенью. А неприятность произошла после их разговора. Или она подозревает Клео незаслуженно?
Антония опустилась на деревянный ящик. Зачем она тратила столько времени, чтобы кто-то другой разрушил ее работу?
Дверь отворилась, и вошел Толбот.
— О, Антония, я хотел видеть тебя. — Выражение его лица и голос были одинаково мрачны. — Роберт сказал, что ты здесь.
Она молча ждала, что он скажет. Пусть сначала назовет свои причины, а потом уж она выскажет, что собиралась.
Он посмотрел на нее и отвел взгляд.
— Не имеет смысла делать работу спустя рукава. Из этого все равно ничего не выйдет. Если у специалиста, восстанавливающего горшок, будут в руках все фрагменты, это ему здорово поможет, но не тогда, когда они бездумно сложены в одну кучу.
— И полагаю, это я нерадивый работник? — тихо спросила Антония.
— Взгляни на это. — Толбот указал на стол. — Тебе должно быть ясно, что один кусок не подходит к другому.
— Это совершенно очевидно, — кивнула она, — но…
Девушка собиралась сказать, что кто-то другой испортил или случайно разрушил собранный рисунок, но следующие слова Толбота привели ее в ярость.
— Клео сумела собрать два великолепных образца! Практически закончила их, за исключением нескольких мелких деталей. Если ей удалось, то почему же ты не смогла? Я считал, у тебя должно было получиться.
Антония чуть не задохнулась от возмущения. Значит, Клео выдала ее работу за свою!
— Какие номера были у горошков? — резко спросила Антония.
— Не знаю. Человек, который будет их склеивать, забрал горшки с собой, чтобы просушить их специальным образом.
— Их номера были 29 и 36, — уверенно заявила Антония.
— Почему ты так уверена?
— Потому что я… потому что… О, какая разница?
«Как я могу обвинять Клео, не имея достаточных доказательств? Толбот попросту решит, будто я пытаюсь избежать ответственности». Антония взяла себя в руки и произнесла как можно спокойнее:
