Победа Горокхо - [23]

Шрифт
Интервал

Займись йогой обратного (действия] во имя совершения ритуала тела!
Идя против течения, сохрани луну[203] у [подножия] Сумеру!
И потемнеют вновь поседевшие волосы!
Дойдешь до десятой двери, и зазвучат барабаны!
Заставь жизненный нектар течь вспять, наполни им протоки!
Кан-пха поведал [о тебе] мне в Биджояногоре!
Потому-то и пришел я к тебе.
Снизу вверх поднимая [прану], бей в ладоши, гуру Мочондор!
1600 Познай Параматму[204] и услышь ответ!
В доме ветра заточи же ветер!
Загадками [я] говорил, гуру, удержи у основания[205] [луну]!
В доме ветра, Учитель, заточи же ветер!
Пусть приходит старость, {все равно] останешься юношей!
Наполни протоки и каналы [жизненной силой], о Учитель!
Вкушая яд, задумайся о своем пути!
Соедини тело с ветром, поклоняясь лотосам[206]!
Через шесть чакр заставь идти [амриту] вверх.
У подножия Меру удержи луну, не уменьши [ее] и на долю!
1610 Используй изогнутый проток[207], Учитель, не презирай!
Пойми связь Ингалы и Пингалы с ветром!
Двигаются луна и солнце[208] — подчини их!
Ведь сознание — это Всевышний[209], а ветер — властелин!
Подобную истину изрек сам Всевышний!
Соедини силою [йоги] сознание и ветер воедино!
Постепенно развеешь тревожное состояние сознания[210]!
Сосредоточься в своем созерцании на перевернутом цветке[211]!
Пойми, пойми, о Учитель, истину — божественное знание!
Подчини [себе] тройной очаг, дабы дым пошел!
1620 Разожги огонь[212], успокой тело!
Укрепи Трипини и услышишь [ты] хлопки в ладоши.
Пусть резвится вверху весна, будто нет пустоты[213]!
Познав [истину], Учитель, зажги огонь без золы[214]!
Никогда и ничто не будет угрожать твоей юности!
Сев [в йогическую позу], укрепи Трипини!
Соблюдай и первый, и одиннадцатый лунные дни!
Не предавайся умом [недостойным] мечтам и в десятый день!
Совершай неизменно в это время омовение в Бенаресе[215]!
Поднимая снизу вверх |[прану], о Учитель, преодолевай желания!
1630 И станет прекрасным тело, восхитительной станет кожа!
Как брадобрей рогом отсасывает [кровь у больного],
Так подними по протоку Индры[216] чудесную влагу!
Не бойся, Учитель, воспламенить тело [йогой]!
Закрой сокровищницу, Учитель, и станешь бессмертным!
Береги, как нищий, [свое] богатство!
Лишь занимаясь йогой, сохранишь себя!
Сев в йогическую позу, подумай о екадоши[217]!
Сидя неподвижно, погрузись в созерцание!
Все тщетно, отец, коли вступишь на неправильный путь!
1640 Cоверши ритуал тела, Учитель, отец, помни о Яме и смерти!
В сверкающем лотосе[218], окруженном листьями,
В нем потопи свое сознание, о Учитель Минонатх!
Сохрани, сохрани сосуд с амритой[219]!
Бей анкушем Кхемаи слона по голове!
Заставь мчаться слона под ударами анкуша.
Поселись в спокойном месте, дабы заняться йогой!
Знай, в теле гнездятся четыре существа:
Страсть, гнев, алчность и глупость — их четверо!
Держи в крепкой узде эти четыре существа!
1650 Над всеми поставь стражем Кхемаи!
Творимое [тобой], Учитель, разрушало все!
Но не смущена [этим] твоя душа, Учитель!
Легко бы {ты] пересек реку бытия,
Коли не удерживал бы свою лодку у берега!"
Говорил Горкхонатх: "Слушай, Мочондор!
[Ты] не удержал восемь существ[220], отпустил на волю?
[Посади] Кхемаи на царский трон, все подчинив [ему],
Наложит {он] железные оковы на горло страстей?
Сделай властелином Кхемаи, отринув все [мирское]!
1660 Омолоди тело, испив луну яда!
Говоря так, Горокхо щелкал пальцами.
И взволнованный Минонатх покинул царский трон.
Так Горкхо через слух обратил Мина.
С помощью [великого] знания было рассеяно его заблуждение.
Не боялся [раньше] Минонатх вкушать наслаждения,
[Но] изрек Горкхонатх слово, разрушившее оковы.
Сложил Кобиндро сказание "Победа Горкхо"
И обнародовал, спев песнь.
Тем временем принарядились юные кодолийские жены.
1670 Все [они], принаряженные, призывали Мина.
Держала царица в своих объятиях Биндунатха.
Принаряженная села рядом с Мином.
Пришли шестнадцать сотен разряженных кодолиек,
Уселись вокруг Мина.
Бросали взгляды на Мина одновременно шестнадцать сотен кодолиек.
Смеялись, вели беседу, стараясь очаровать Мина.
Беседовали, полные единодушия.
Спросил Мин: "Зачем вы явились ко мне?
Посмотрели на меня и теперь расходитесь по домам!
1680 Вразумил меня [мой] ученик Горкхонатх!
Взволнована душа, познавшая истину!
Ушел [я] — не смог оставаться дома.
[Вы] расхитили всё богатство, что было у меня!
Больше и каури не получите, даже вновь околдовав меня!
Старость наступила, близится моя смерть!
Что еще {вы] пришли отнять?
Чудом спас меня святой отшельник Горкхо!
[Теперь] не справиться со мной посланцу Ямы.
Явился Горкхо, дабы спасти [меня].
1690 Больше не удержать [меня], не сделать пленником чар!
Горкхонатх, мой ученик, указал мне путь!
Сказал: Защищу тебя от любого колдовства!
О две [мои] царицы, Монгола и Комола!
Оставайтесь вместе с шестнадцатью сотнями жен в своем городе!
Вы накликали засуху, осушив океан!
Что еще хотите — совсем дом разорить?
Распознал [я] ваше колдовство, ступайте к себе!
При вас жизнь [моя] угаснет!
Не стало цветов [в моем] саду — чем одарю вас!
1700 Высохла Ганга — нет приливов в ней.
Горкхонатх открыл мне истину!
И словно на засохшем дереве распустились листочки!
Обуздал натх страсть, гнев, алчность и глупость!

Рекомендуем почитать
Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Путешествие восьми бессмертных

Настоящее издание — первое общедоступное собрание сочинений синолога и этнографа П. В. Шкуркина (1868–1943), одного из самых известных востоковедов русской эмиграции, многолетнего друга и соратника В. К. Арсеньева, с 1913 г. жившего в Китае, позднее в США. Сочинения Шкуркина, который собрал и перевел на русский язык множество китайских и корейских сказаний и легенд, до сих пор оставались известны лишь ученым либо выпускались минимальными тиражами по спекулятивным ценам, что препятствовало знакомству с ними широкого круга читателей.Во второй том собрания вошли переложения классических китайских легенд и сказаний — народной «Легенды о Белой Змее», ставшей основой многочисленных драматических и оперных постановок, кинофильмов и т. д., а также знаменитого даосского сказания «Путешествие восьми бессмертных за море».


Хитопадеша

Сквозь тысячелетия и века дошли до наших дней легенды и басни, сказки и притчи Индии — от первобытных, переданных от прадедов к правнуком, до эпических поэм великих поэтов средневековья. Это неисчерпаемая сокровищница народной мудрости. Горсть из этой сокровищницы — «Хитопадеша», сборник занимательных историй, рассказанных будто бы животными животным и преподанных в виде остроумных поучений мудрецом Вишну Шармой избалованным сыновьям раджи. Сборник «Хитопадеша» был написан на санскрите (язык древней и средневековой Индии) и составлена на основе ещё более древнего и знаменитого сборника «Панчатантра» между VI и XIV веками н.


Макамы

Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.


Исэ моногатари

Памятник японской культуры начала X века — лирическая повесть «Исэ моногатари» (Повесть из Исэ)


Багдадские воры

Публикуемые рассказы извлечены из разных рукописных сборников и сочинений, но все они – читатель легко это заметит – представляют народную литературу. В них много искрометного народного юмора и народного здравого смысла, фантазии и наблюдательности. Множество различных тем, пестрая вереница персонажей, целый хор голосов – все это вместила в себя средневековая прозаическая литература на персидском языке, многоликая и разнообразная, широко отразившая жизнь общества своего времени.