Пламень очистительный - [42]

Нойон не решился спорить с приданным тумену научным авторитетом и послушно наступил на ствол импровизированной кулеврины.

— Вот оно, что и требовалось доказать! — Довольный, далее некуда, консультант перекидывал с руки на руку ядро размером с недоразвившийся, по причине скупости северного светила, арбуз. — Похоже на мяч для боулинга…

— Не нравится мне все это — засунь-ка шар обратно.

— Я бы с удовольствием, да в трубу снегу вон сколько набилось. Пусть лучше остается среди собранных артефактов. Отвезу профессору на даче кегли сшибать.

— Ладно, хоть с этим разобрались. Что с огоньком, мужики, долго еще дожидаться? — Двинул бревно обратно вглубь бойницы подошвенного боя нойон да сам чуть вослед ни сунулся.

— Ба-а-абах! — бабахнуло в ответ. Часть напыжившейся башенной вежи просела как под невыносимой тяжестью, «выпендрежистые» резные зубцы верхнего яруса обвалились, а конструкции, с виду пока не пострадавшие, подпаленные искомым, вполне естественного происхождения источником огня, занялись, наконец, жарким пламенем. Лошади без седоков, не будь идиотки, ускакали, а кони под седоками, не будь остолопы, всадников сбросили. Лишь нойонов Мурза преданно остался недвижим, только мордой похрапел, участливо поинтересовавшись, в порядке ли дела у хозяина?

— Заставь дураков, как говорится, всю вежу развалят.

Ловить коней! Тушить консультанта! Доламывать ворота! Штурмом брать «зело сей орех докучлив»! — Более рефлексом, чем тренированной реакцией избежав последствий взрыва, быстро навел нойон должный порядок.

Из руин башенного фундамента выбралась, пуская дымы да шатаясь точно в шторм на морских широтах с долготами, парочка контуженных да подгорелых оборонцев — пришлось пироманьяков вместе с консультантом в снегу, на манер поспевших булок в кокосовой крошке обваливать да охлаждать для приведения в чувства.

— Чего учудили-то? Почему безобразия во вверенном карауле?..

Заодно полонили рохлю, разомлевшего да заспанного, в нагольном тулупе вывалившего из соседней вежи, а деваху, ту не поймали: чесанула голопопая по морозцу — и на Мурзике не угонишься…

— По коням! — По завершению текущих дел, нойон, гордый победой, подбоченился. — Довершим штурм — немедля загуляем: банька с веничком, как с дорожки честным налетчикам рекомендовано, кваску с помыва…

— Нет, нет, ни в коем случае — мыться-париться не полагается… — Но подпаленного консультанта, явно перемудрившего с огнедобычей, никто особо в голову не брал.

— Эй, эй, родимые! — Чуть ни очередной персонаж вновь отвлек изготовившийся к прорыву тумен. Представший в нарочито отороченной богатой шубе, охлюпкой на мерине со стороны селения поспешал, отбивая распаренное сладким спаньем седалище, тутошний, по одежке видать, болярин ли, арендатор. А того вернее — самолично, потому как без порток, пан председатель, наделенный правом порки не токма девок, но и нерадивых трудников.

— У местного начальства, похоже, мода, — поделился соображениями с нукерами нойон, — без штанов в шкуры рядиться.

— Вы чего ж наскоком? Хоть бы телеграммку со скороходом прислали или другое извещение, а то хозяйство ни к набегу, ни к налету не изготовлено, как следует…

— Уф — перевел болярин дух, чтобы набрать дыхания на дальнейшие извинения.

— … ни кумысу не прозапас — прямо хоть мерина дои, ни девки по подполам не схоронились — прямо хоть без насилий подстилай… Уф… Непорядок.

— Мы онголы баскаческой ориентации. Зимнее нашествие с инспекций! — Старательно прищурился нойон и постарался придать искреннему лицу несвойственное хитрющее выражение. — Мы без телеграммы.

— Онголы, вот это да! А то прежде отары с кумыками шастали, очень культурные люди: телеграмму отобьют, потом по мордасам добавят, кумысу по полведерка аккуратненько выкушают, на балалайках своих о две струны побренчат-потренькают, в разлад повоют — заслушаешься, тьфу… Однако, наскок-налет — любо-дорого: ворота не жгли, вежи охранные стояли как вкопанные.

— У-уф — вздохнуло с укоризной в голосе местное начальство.

— И вправду, чего было сжигать укрепления? Пяток саженей в какую хошь сторону забрал и проезжай себе, — усомнился в правильности начальственных стратегий необстрелянный, видать, нукер, недовольный долгой погоней по сугробам за дезертировавшей кобылой.

— Чудак, действия тумена согласованы с исторической документацией и народными традициями; за более подробными разъяснениями обращайся к консультанту, что нас подвел… под ворота.

— А как иначе? Вы что хотели по полю проскакать и только-то? Что же в памяти народной о гнете останется? — Вытряхивал недовольный консультант набившиеся в процессе тушения снега из-за шиворота. — Нет для тумена иного пути, и впредь надлежит твердо знать: продвижение строится, исключительно исходя из летописной хроники — ни то, что на пять саженей, даже на аршин ни шага в сторону. А вот, что «заборола» вокруг улуса не наблюдается, есть вопиющее безобразие и разгильдяйство: мало ли какие банды озоруют по окрестностям!

— Нет! Да! Согласен. Но рамки бюджета, понимаете, ограничения, нехватка стройматериалов. Технику вот пришлось приобрести, здесь же просторы, пока объедешь… — Потрепал с чувством гордости за личный транспорт гриву мерину болярин-председатель, восседавший охлюпкою. — Не сомневайтесь, данные по отчетности сходятся… Разве мелочишка какая куда, того-этого, затерялась. А?