Пламень очистительный - [44]

— А свиньи-то куда попрятались?

— Причем тут свиньи? Это я к примеру, к том ж не в онгольком обычае свининкой разговляться. Ну как, угоняешь в орду голов бестолковых, стриженых хоть с десяток-другой? Обнадежить народишко доброй вестью?

— Возможно, но выборочно, на конкурсной основе. Ты бы меж делом на счет свининки распорядился — по паре отбивашек на брата осилим запросто. Как на счет отбивных, консультант, дозволяет ли нукерский устав, или предпочитаешь кумысом питаться?

Консультант честно прикидывался заправским онголом — потому челюсти страдальца намертво свело судорогами, а от глаз, после кумысной дегустации, остались одни щелочки, так что не доставало более моченьки соответствовать предписанному имиджу да названных нукеров подбивать следовать геройскому примеру, мол, сплошные витамины и через то — долголетие. Голод — не тетка…

— В командировке свинина допускается, потому что в баскачестве как на фронте, а война все спишет. Тем более, необходимо восстановить энергобаланс, ибо в скрижалях летописных прописано: «Вечерять… дабы порядок учинить!» Но тогда уж не по парочке, а хоть по три отбивных да поувесистей, с лучком поджаристым, румяненьким…

— Что за напасть, час от часу не легче! Чем же вы, морды онгольские, от уездных свинокрадов отличаетесь? У тех хоть лицензия выправлена и работают цивилизованно — из половины поголовья, потому как остаток свинячьего стада угоняем в чащобу… волчар порадовать.

Нашествие на хозяйскую голову! С луком жарь… будто в столовку закатились разгул учинять! Терпенье народное испытывать вздумали, а оно не беспредельное! — ко всякому привычный, но не к форменному же беззаконию пан председатель от негодования чуть ни в патриотический бунт изготовился вдариться.

Не до «отбивашек» стало нойону — пришлось, морщась, зубами от квасу поскрипывая, просвещать упертую сельскую администрацию:

— Не кипятись, дурила, лучше прикинь выгоду: подзаправимся, подобреем, отбор кандидатов проведем соответственный — глядишь, алкаши в кабале останутся, да девок много на потребу не понадобится, с набитым-то брюхом достанет по одной на брата… Не знаю уж, каков доброхот слух пустил, что к дуркам балетная студия набирается — теперь по двору не пройти, от балерин чуть ни отбиваться приходится.

Другой болярин радешенек бы остался столь выгодному баскачеству, а не задавался пустыми подозрениями. Может, я самых никчемных людишек выберу — для тебя же, куркуля, облегчение, может, неугодных смутьянов, что администрации житья не дают…

Отвечай, неблагонадежные имеются на подозрении?! Подать список челобитных — разбираться станем!

— Нет, — ни в какую не хотел продуктивно сотрудничать с честным баскачеством заартачившийся председатель, прямо хоть в самого, вплоть до полного бесчувствия, кумыс закачивай, — неблагонадежные в хозяйстве пригодятся. Как в нынешние времена без смуты-то? Народишко поколобродит, подпалит чего, и опять тишь да гладь. А если непроверенных неблагонадежных со стороны приглашать — себе дороже станется, неприятностей не оберешься; прахом пойдет хозяйство — в трактире, чего доброго, спустят или, того пагубней, под кредит заложат. — Втянул болярин, в сердцах увлекшись негодованием, полпиалы кислятины, от чего настроение далеко не улучшилось, а нрав вовсе дичал на глазах. — Нет!

Зато кумысом брезговавший нойон казался покладистым за двоих одновременно.

— А имеются ли в хозяйстве «на все руки доки», изобретатели, которые, скажем, не лопатой картошку для самогонного заводишка копают, а норовят агрегат, специально предназначенный, из металлолома сляпать-стяпать?

— Я им «состяпаю» металлы расхищать ценножелезистые — живо в батога! Расхитят — из чего прикажешь змеевики да цепные кандалы выковывать? Это же конец сельской индустрии, экономическая диверсия! Покусители на собственническое достояние в узде по струнке ходят в пожизненных кабальных с потрохами да с потомством!

— Вот и гони «покусителей», помеху кустарному производству, ко мне на собеседование. Чего станешь от них дожидаться, разве что пакостей в налаженном быту да вил в мягкое место?

— Верно подмечено, хоть косоглазишь временами донельзя, но глазастый, и откуда в Онголии таковые народились? Видно, с девками вас объегорили — кинок в гаремную среду внедрили, но тогда почему с кожи не желт? Подозрительно… Ну-ка, покаж еще разок ярлык на баскачество. — Очень уж не лежало сердце болярина отбивать филей на всю кочевую банду, да не зазря же свиней по студеным, голодным лесам прятали? От волчар резни меньше, чем от баскаков нескончаемых.

— Ярлык уж замусолил, руки бы мыл перед просмотрами. — Покрутил нойон тесненной под пергамент, принтерными чернилами да золотыми курицами изукрашенной лицензией на баскачество перед носом председателя, по нему же шлепнул. — Реки, волчара, овечкой прикидывающийся, как обстоят дела с «покусителями»?

— Ох, не знаю даже, лучше бы, в самом деле, каждого другого забирал, а то жисть чему учит? И покусителя к делу приспособить можно. — «Жаба» душила боляришку. — Вот ведь яму достопримечательную показывал?..

— Хвастал уж, как напился — чуть сам туда не брыкнулся.