Глава 1
Разочарует мечтателей рутинная служба спасателей
Солнце пекло немилосердно, поэтому у древних египтян руки бы зачесались задать жару скарабеям, что, нагло пренебрегая трудовыми обязанностями, свалили на посленавозную сиесту, прежде закатив раскаленный шар в самый зенит небесной сферы.
Приезжих из средней и северо-ворликской полосы тропическое марево тоже изнуряло, но по-разному: иногда баловало индивидуальным подходом, наиболее сносным, потому что кратковременным, с последующим мытарством по страховым компаниям за посуленными медицинскими выплатами. Но охотней откликалось на групповые запросы и потребности тех, кто, заплатив за отупляющий зной, за непереносимое пекло не великие, но деньги, вынужденно наслаждался отдыхом на полную катушку. Курортники даже в тени шкворчали, как шкварки, солились в горячем морском рассоле на подобии сморщенных огурцов, стоически сносили в ожидании вечера прочие тяготы, вплоть до соседства экскурсионных верблюдов, ведомых обмотанными в тряпки зазывалами-погонщиками. А дождавшись, наконец, при свете снисходительно глядящего на шалости перевернутого месяца, вдосталь под пошлый музон трясли зажиревшими с оголенными пупками брюхами. Либо — в зависимости от половой принадлежности — до охряковения насасывались пивом, чтоб разве из ушей не фонтанировало пенными брызгами.
Каково же приходилось людям ответственным и при деле, кого жарит не по пустой прихоти, а по служебной надобности? В силу непререкаемых инструкций бедолаги просто обязаны днями напролет пялиться на выпячиваемые напоказ безобразия, чтобы потом, распалившись, до трех часов утра не засыпать под долбящие басы «лабуды», музыкального суррогата, под который из последних сил отдыхающие добросовестно «отбивают» вложенные «бабки». Не до шуток становится должностным лицам в столь суровых условиях…
Зной, меж тем, за вяло текущим разговором да таким же темпом течения безотрадных мыслей, ярился не на шутку и оказался бы невыносимым даже для оголтелых солнцепоклонников за компанию с ассирийскими последователями зороастризма под эгидой самого Ахуромазды. Но это в наименее вероятном случае, если бы те, вместо чреватого для окружающих неприятностями колдовского шаманства, окунулись в прелести пляжного отдыха. Даже термически закаленных волшебников и магов нисколько не освежили бы опахала находящегося на последней стадии издыхания, еле доползшего до берега морского ветерка, скромные силенки которого растратились в напрасных попытках если не взволновать, то хоть сморщить круче воблы просоленную, не известно в какие далекие облачные края кубокилометрами испаряющуюся водную гладь.
Приставшая от ежечасных, но нисколь не освежающих купаний морская соль прямо-таки пластами отпадала от налитых массой тел ушкуйника да хитпого. Но крепкие ребята, казалось, на отвлекающие неприятности даже в ус не дули, а увлеченно резались в подкидного, азартно наваливая друг другу семерок да шестерок — необдуманное действие, безусловно мешающее совместными усилиям откомандировать костлявого пацана-переростка на профилактический осмотр отдыхающих. А вот паренек, удачно сбросив мелочевку да в придачу прикупив козырного туза, разглагольствовал мало, что из-под тента, но и через паранджу, сымпровизированную для защиты облезлого носа с ушами от рефлекторных лучей немилосердного светила:
— Вы-то ладно, всякое повидали, многое пережили — пожили свое, можно сказать. — Как бы в утешение суровому приговору, принял-таки юноша кочующие шестерки, однако со скрытными, весьма вероломными намерениями. — Пожили, пожили…
Размякшие «тюфяки», и точно разменявшие по четвертому десятку, в ответ лишь нечленораздельно бурчали-мычали, то ли согласные с диагнозом, поставленным жестокой младостью, то ли обнадеженные капитулянтской стратегией противника.
— А меня за что упекли? Я ведь только-только вырвался на оперативный простор, разворачиваться начал, на крыло стал, как у нас в авиации… кх, кх, наш знакомый стюард говаривал, но нет — сюда же!
Ну, что скажете?
Возмущение юноши, безусловно, заслуживало внимания: не относился он к разряду взбалмошных, легкомысленных безрассудцев, а принадлежал к категории людей, не смотря на жару, хладнокровных, рассудительных. Подобные расчетливые типы, прежде чем очертя голову броситься в пекло, сперва подумают: кому из попавших в очередной переплет товарищей помощь наиболее необходима. Осмотрятся: нет в среде терпящего бедствие коллектива дам, безусловно нуждающихся в поддержке в первую очередь.
«Телеса» отзывчиво что-то одобрительное по поводу на корню загубленной юной биографии пробурчали, меж тем как взбодрившимися мозговыми извилинами прикидывали себе на уме варианты, очень даже возможно, замаячившего выигрыша.
— Нет-нет, пока не «отбой»! А как на счет ту-узика? — С видом свершившейся справедливости юноша последним карточным доводом помог засыпаться упорно отбивающемуся хитпому, а следующим ходом щедро сыпанул атаману шестерок, чтоб коллеги меж собой разбирались, кому какой масти погоны больше к лицу.
Отдыхающие от хлопот спасательских «телеса» уж вознамерились промычать нечто возмущенное, но, сбросив карты, лишь безнадежно отвернулись, а огорченный атаман, вдобавок, опять затянул набившую оскомину волынку:
