Песнь тунгуса - [111]
– Они тебя снимут! – крикнул переводчик, улыбаясь. – Смотри в иллюминатор, и все.
Семенов даже привстал, нащупывая наручники, спрятанные под пиджаком.
– А вы, товарищ, подвиньтесь немного! – приказал переводчик Семенову.
Семенов, не зная, что предпринять, опустился на свое место и послушно посторонился.
– Лучше пока встаньте и отойдите! – распоряжался переводчик, жестикулируя смуглой рукой. На пальце сверкало золотое кольцо.
Семенов хотел возразить, но уже в руках одного из бородачей-лесорубов замигала красными и зелеными лампочками увесистая камера. И Семенову ничего не оставалось делать, как только подчиниться. Ну не набрасываться же на Мальчакитова с наручниками!..
О-ё, энэкэ!.. Мишка тут же подумал о своей бабушке, которая недоумевала по поводу киночеловечков. Какое кино, энэкэ? Вот такое. Я же говорил.
И Мишка глядел в иллюминатор, сине-золотой от морского простора и солнца. А мужик с камерой колдовал. Все пассажиры молча смотрели. Смотрел на все это беспомощно и Семенов. Из кабины выглянул один из пилотов. Мужик навел камеру и на него. Потом переводчик попросил Мишку отклониться. И оператор снимал только иллюминатор, Байкал и далекие цепочки гор. А потом он перешел на другой борт и начал снимать проплывающую внизу тайгу.
Мишка и думал, что это все – кино, ага. С самого начала. И если бы сейчас подружки Лида и Полина пошли в кинотеатрик на Ольхоне, то попали бы на этот сеанс кино-песни про сэвэн Байкал и птицу кыыран над ним. Да про Мишку Мальчакитова и его титановый бубен, о-ё!..
Мишке и самому было бы интересно, как и той зимой, оказаться в этом кинотеатре и увидеть, что же было дальше с этим парнем по имени Мишка и по фамилии Мальчакитов. Хотел бы он узнать и о судьбе косоглазого Славика, о Ките, о том леснике Шустове, который ждал рыжую девушку, огневку, как о ней говорили охотники, о фотографе Адаме, о черноволосой Лиде, так и не открывшей ему тайное имя. Хотел бы он увидеть, кто поджег в тот вечер «Орбиту» и магазин и строевой лес.
Но вообще-то с тех пор, как прозвучали те выстрелы, сбившие его с сосны, все и видится им как бы со стороны.
Вот и сейчас Мишка следит за самолетом четырехкрылым, как он висит в синеве над зелеными горами, – нет, движется, тень его плывет по зеленым таежным волнам. И скользит по горе с вышкой, на которой чернеет хрупко фигурка человека, на длинной лестнице, ведущей на площадку под дощатой крышей. Все это как какой-то детский рисунок. Башня, солнце, море, тайга и самолет. И человек с поднятой рукой.
А там уже и залив виден, пирс, катер, крыши поселка, аэродром. Самолет идет на снижение. Лесоруб в джинсовом комбинезоне продолжает снимать.
Семенов пододвигается к Мишке вплотную, но наручники не решается защелкнуть. Значительно смотрит на Мишку. Хочет что-то сказать, но оставляет эту затею, самолет слишком густо гудит, трясется, идя на посадку.
…Бац! Ударились колеса о землю. Самолет, как телега, грохочет и подпрыгивает, катится, останавливается. Еще некоторое время моторы работают так же напряженно, потом самолет начинает успокаиваться после лихорадки полета и замирает вовсе. Выходит веселый рыжий пилот в мятой голубой рубахе с погонами, открывает дверь. И в салон врывается тишина с запахом багульника болотного, солнечной смолы и хвои. Нет, тишина вся сверкает и переливается звуками: это птичьи голоса, о-ё!.. И отдаленный лай собаки. Стук топора. Ребячьи выкрики.
– Стоянка двадцать минут! – объявляет рыжий пилот, стараясь пригладить чуб, вставший коконом.
Мишка делает движение, чтобы встать.
– Сидеть, – тихо и грозно приказывает Семенов, стараясь глядеть на киношников со всей любезностью.
Переводчик быстро взглядывает на Семенова, потом на Мишку. Пассажиры один за другим выходят. Женщина в отвисающем свитере и затертых джинсах откидывает спутанные волосы и обращается к переводчику. Тот слушает, кивает. Они выходят. В салоне остаются только Мишка и Семенов.
– Размяться не желаете? – спрашивает второй пилот, задумчивый чернявый маленький мужик с усиками.
– Нет! – резко бросает Семенов.
– Ну-ну, – отзывается пилот, спускаясь на землю.
– Гражданин Семенов, – говорит Мишка. – Давай выйдем?
– Я сказал, нет.
– Э-э, мне надо.
– Чего тебе надо?
– Ну надо, ага, приспичило меня… мне.
Семенов, выругавшись, достает наручники.
– Ссы в пакет! – восклицает он и для верности сначала защелкивает один наручник за ножку сиденья, а другой собирается застегнуть на запястье Мишки, но в этот момент в салон снизу заглядывает переводчик. Потом и женщина в свитере.
– Вы чего, а? Чего не выходите? Выйди, пожалуйста, – просит переводчик Мишку. – Они будут снимать, как эвенк прилетел на родину.
– Черт! – ругается Семенов, от неожиданности цепляя наручник себе на запястье.
Он готов броситься за штурвал и унестись отсюда куда подальше.
Мишка встает и направляется к выходу. Семенов хочет тут же идти за ним, но не может. Стоп! Что такое?..
И киношники снимают, как эвенк Мишка Мальчакитов появляется на маленьком трапе самолета, в синем спортивном костюме, с цветной повязкой на стриженной голове. И солнечная колотушка ударяет в его космический бубен. О-ё!..
Олег Ермаков родился в 1961 году в Смоленске. Участник боевых действий в Афганистане, работал лесником. Автор книг «Афганские рассказы», «Знак зверя», «Арифметика войны». Лауреат премии «Ясная Поляна» за роман «Песнь тунгуса». «Родник Олафа» – первая книга трилогии «Лѣсъ трехъ рѣкъ», роман-путешествие и роман воспитания, «Одиссея» в декорациях Древней Руси. Немой мальчик Спиридон по прозвищу Сычонок с отцом и двумя его друзьями плывет на торжище продавать дубовый лес. Но добраться до места им не суждено.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сибирь – планета на планете. У нее своя гравитация, свои законы и свой президент по имени Природа. В этой книге собраны голоса писателей и не только писателей – тех, кто родился, вырос на этой уникальной земле или шагнул к ее тайнам. Здесь открывается Сибирь – живая, дышащая, страшная, странная, огромная и все еще незнакомая. «Люди Сибири – упрямые люди. Просторные. У каждого Сибирь своя. Эта книга возможна во множестве томов» (Сергей Шаргунов).
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Новый роман Елены Катишонок продолжает дилогию «Жили-были старик со старухой» и «Против часовой стрелки». В том же старом городе живут потомки Ивановых. Странным образом судьбы героев пересекаются в Старом Доме из романа «Когда уходит человек», и в настоящее властно и неизбежно вклинивается прошлое. Вторая мировая война глазами девушки-остарбайтера; жестокая борьба в науке, которую помнит чудак-литературовед; старая политическая игра, приводящая человека в сумасшедший дом… «Свет в окне» – роман о любви и горечи.
Один из главных «героев» романа — время. Оно властно меняет человеческие судьбы и названия улиц, перелистывая поколения, словно страницы книги. Время своенравно распоряжается судьбой главной героини, Ирины. Родила двоих детей, но вырастила и воспитала троих. Кристально честный человек, она едва не попадает в тюрьму… Когда после войны Ирина возвращается в родной город, он предстает таким же израненным, как ее собственная жизнь. Дети взрослеют и уже не помнят того, что знает и помнит она. Или не хотят помнить? — Но это означает, что внуки никогда не узнают о прошлом: оно ускользает, не оставляя следа в реальности, однако продолжает жить в памяти, снах и разговорах с теми, которых больше нет.
Роман «Жили-были старик со старухой», по точному слову Майи Кучерской, — повествование о судьбе семьи староверов, заброшенных в начале прошлого века в Остзейский край, там осевших, переживших у синего моря войны, разорение, потери и все-таки выживших, спасенных собственной верностью самым простым, но главным ценностям. «…Эта история захватывает с первой страницы и не отпускает до конца романа. Живые, порой комичные, порой трагические типажи, „вкусный“ говор, забавные и точные „семейные словечки“, трогательная любовь и великое русское терпение — все это сразу берет за душу.
Великое счастье безвестности – такое, как у Владимира Гуркина, – выпадает редкому творцу: это когда твое собственное имя прикрыто, словно обложкой, названием твоего главного произведения. «Любовь и голуби» знают все, они давно живут отдельно от своего автора – как народная песня. А ведь у Гуркина есть еще и «Плач в пригоршню»: «шедевр русской драматургии – никаких сомнений. Куда хочешь ставь – между Островским и Грибоедовым или Сухово-Кобылиным» (Владимир Меньшов). И вообще Гуркин – «подлинное драматургическое изумление, я давно ждала такого национального, народного театра, безжалостного к истории и милосердного к героям» (Людмила Петрушевская)