Паутина судьбы - [2]
После благополучной высадки как будто бы и сил прибавилось. Но море все еще штормило. Волны мощными накатами с грохотом разбивались о прибрежные скалы. Обследуя остров, увидел огромное количество бревен плавника, выброшенных штормом. Даже ужаснулся, что такое бревно могло в шторм налететь на байдарку! А в лодке, как потом оказалось, из спасательных принадлежностей не было даже надувной подушки. В таком случае столкновения с бревном шансы на спасение равнялись нулю. Как писала газета: «Студент-биолог исследователь был полностью отдан на милость морской стихии. Огромные волны шторма терзали утлое парусное суденышко. Как щепка оно носилось по волнам кипящего моря… Но выдержал он это адское морское испытание!» Ознакомившись с островом, я стал устраивать лагерь. При разгрузке лодки обнаружилось, что у меня в полости носа байдарки паутинка, а в ней небольшой паучок. Тоже путешествовал со мной по морю…
До глубокой осени я под руководством научных сотрудников заповедника В. В. Бианки и В. Д. Коханова на острове проводил наблюдения за гнездованием и миграциями водоплавающих птиц в Кандалакшском заливе. В октябре вернулся в университет из своей научной экспедиции, продолжил учебный процесс и обрабатывал собранный материал. По итогам экспедиции сделал доклад на научной конференции в своем университете и потом по приглашению выезжал еще с докладами на научные студенческие конференции в Петрозаводский, Псковский и Ленинградский университеты. Через некоторое время меня ждала неприятная новость. От директора Кандалакшского заповедника на имя ректора университета пришло письмо, где говорилось, что за нарушение правил морской безопасности мне дорога в заповедник была навсегда закрыта…
Поцелуй волка
Смутные сталинские времена. Шло раскулачивание зажиточной деревни.
В дом к молдавскому фермеру, имевшему трактор и свою мельницу, ворвались солдаты. Хозяйка спряталась на скотном дворе, убегающего хозяина застрелили в спину, а молодоженов Ивана и Елену с маленьким ребенком погнали на железнодорожную станцию, где вместе с односельчанами погрузили в товарные вагоны с дощатыми перегородками для перевозки грузов и скотины. В послевоенные годы начиналась большая эпопея по освоению Дальнего Востока. Всех неугодных и раскулаченных граждан отправляли на ударные стройки социализма. Трудно даже представить, как люди в таких скотских условиях, да еще с детьми, могли полмесяца ехать на самую окраину страны. В Амурской области их расселили по баракам. Создавались колхозы для освоения целинных земель.
Иван был трактористом, а Елена колхозницей. Здесь у них родились еще двое детей. Жизнь как будто бы налаживалась. Но как всегда неожиданно грянула беда. Весной Иван на тракторе проваливается в реку и погибает. Елена, очень любившая мужа, в помешательстве теряет рассудок и попадает в советскую психушку. Троих малолетних детей, ставших сиротами, отправляют по разным детдомам. На долгие годы их связь теряется.
Тамаре исполнилось три года. Она была средним ребенком в семье. Ее отправили в Мазановский детдом для детей, потерявших репрессированных родителей. В детдоме было более 500 человек. Чтобы легче переносить горькое чувство утраты родных людей, дети объединялись в небольшие группки. Тамара подружилась с Томой Гладченко, Любой Гульковой и Валей Ворониной. Они росли вместе, Валя Воронина была старшей. Дети всегда друг другу помогали. Старшие заботились о младших. За Тамарой ухаживала и присматривала Лида Сигоенко из Западной Украины. Старшие девочки учили младших заправлять постели, расчесывали волосы, гладили школьную форму. Чувствовалась теплая забота друг о друге. Жили в больших светлых комнатах, в которых стояло по 20–25 кроватей. Подъем утром по команде, зарядка. Умывание из обычного чайникового рукомойника холодной водой. Поэтому зимой маленькие девочки смачивали пальчиками только глазки. Зубных щеток не было. Туалет, советский стандарт, на улице — деревянные кабинки с «очком» и «М», «Ж».
Самым большим и желанным праздником для детей был Новый год. В дом заносилась настоящая живая елка, ее наряжали самодельными игрушками. Стояло невообразимое оживление. На них были нарядные красочные костюмы, которые девочки сами шили. Малыши взрослели и начинали входить в настоящую жизнь. Но самое главное, в этот день они получали настоящие сладкие подарки и кукол с пышными волосами на голове, в красивых платьицах, с двигающимися пластмассовыми ручками и ножками. Девчонки целыми днями не выпускали этих красивых куколок из рук, укладывали их рядом в свою кроватку. А через несколько дней все эти куклы куда-то бесследно исчезали. Дети плакали горькими слезами, а старшие девочки их успокаивали. Шоколадных конфет в подарках никогда не видели, были только печенье и немного карамелек в красивых фантиках. Карамельки в тот же день съедались и потом дети долго играли с фантиками, вспоминая мимолетную сладкую радость новогодней сказки, которая быстро заканчивалась. Дни рождения детей почему-то никогда не отмечали.
Зимы здесь суровые. Морозы — 30, -40 с метелями и ветрами считались нормой. В валенках и в ватных пальтишках детвора спускалась с горок. А по льду катались на коньках-«ледянках», которые привязывали веревками к валенкам. Из снега и цветного льда (с добавлением в воду акварельных красок и последующим замораживанием) создавали разные красивые фигурки сказочных персонажей. Летом и на зимние каникулы часть детей уезжала к знакомым и дальним родственникам. А оставшиеся дети в детдоме полностью оставались без присмотра.
Уже в названии – «Душепоющая Сибирь» – заложено главное чувство, которое создало эти стихотворения. Автор, талантливо рисуя перед нами сибирские пейзажи, не только воспевает красоту этого прекраснейшего уголка Земли, но прежде всего – признается в бесконечной любви к природе сибирского края и вообще ко всему живому.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Стихи, представленные в этой книге, характеризуют её автора Ларису Зубакову как талантливого художника и неравнодушного человека. Она говорит со своим читателем на языке продуманно небрежных рифм, часто использует разбивки фраз. Мысль не заканчивается в конце стихотворной строки. Она движется дальше. Как в жизни. Всё это создаёт эффект лёгкой разговорной интонации и, как следствие, достоверности и задушевности. Её стихи легко узнать по лёгкости звучания, глубине мыслей, эмоциональной открытости.
У стихов Олёны Ростовой есть одна особенность. Когда читаешь ее строки, то чувствуешь: автор разговаривает только с тобой, обращается именно к твоей душе. Стихотворения Олёны воспринимаются так потому, что она очень искренна с читателем. Она говорит о том, что ее печалит, волнует и радует – и это близко каждому человеку.
Повесть «…а бес в ребро!» – это история запоздалой любви двух семейных, обеспеченных, пожилых мужчины и женщины, имеющих уже не только детей, но и внуков. Это не увлечение и не развлечение – это настоящее, большое, искреннее чувство, которое всколыхнуло их жизнь и поставило перед необходимостью что-то предпринять. А что именно, они не знают, потому что и он, и она глубоко вросли в свои семьи. В повести еще много действующих лиц, колоритных и запоминающихся. Действие происходит в Израиле, и эта солнечная страна разогревает и обостряет чувства главных героев, заставляет их на что-то решиться. Жанр этой истории одним словом не определишь, ближе всего он к трагикомедии, но, к счастью, без трагического исхода.
Карамов Сергей, писатель-сатирик, драматург. В этом сборнике представлены наиболее интересные афоризмы, посвященные актуальным проблемам политики, истории, культурологии, истории искусства, философии науки, а также философской психологии. Смелость, оригинальность и широта философских взглядов Карамова поражают воображение.