Отторжение - [64]
Обязанности братья поделили: Морис, человек женатый, занимался текущей работой, не покидал Лондон, а Видаль то и дело ездил в Европу договариваться с поставщиками. Он с детства отличался незаурядной способностью к языкам и замечательно ориентировался: если кому-то заблудившемуся в чужом городе, в чужой стране случалось спрашивать у Видаля дорогу, тут же получал мгновенный и точный ответ.
Началась Первая мировая война. Турция и Британия оказались врагами. Над семьей Коэнка нависла опасность интернирования и высылки. Были и смягчающие обстоятельства: по версии властей, многие жили в Османской империи по стечению обстоятельств и против своей воли. Армяне, греки, палестинцы, сирийцы и христиане рассматривались как “дружески настроенные инородцы”. Евреи тоже относились к этой категории – но только если они приехали из Багдада или Алеппо. А в случае Видаля – не так самоочевидно. Считалось, что у евреев из Салоников связи с османами прочнее и дружественнее, чем у других национальных меньшинств. Они, эти сомнительные евреи из Салоников, якобы всегда проявляли лояльность к туркам, предоставившим им кров после изгнания. Следовательно, евреи из Салоников – скорее всего, враги.
Дед Катрин не был ни турком, ни греком, ни британцем – он не входил ни в одну из наспех принятых категорий. Мало того – ему никак не удавалось подтвердить свою личность. Все, что у него было, – свидетельство о рождении, выданное несуществующей османской администрацией. А греки, разумеется, не хотели считать его греком. Видаль оказался на ничьей земле. Британские канцелярии разводили руками – они просто-напросто не знали, что с ним делать. Малоутешительные примеры перед глазами: многие испанские евреи провели несколько лет в лагерях для интернированных на острове Мэн.
Видаль жил в постоянной и мучительной тревоге, решила Катрин. Но никаких документов она не нашла. Значит, каким-то образом ему удалось избежать штемпеля “потенциальный враг нации”.
Никаких сомнений – ему ничего так не хотелось, как получить британское гражданство, стать таким же, как все.
Дайте только войти, место я найду сам.
Катрин прочитала все документы его дела, пролежавшего в подвале британского государственного архива девяносто лет. Напечатанные формуляры и анкеты, рукописные примечания, бюрократические реверансы чиновников средней руки перед вышестоящими. Она прочитала анкету, заполненную Видалем в 1925 году, – просьба о предоставлении британского гражданства. Безупречный английский, очень красивый, утонченный почерк.
А вот напечатанный на машинке протокол допроса в лондонской полиции от 18 января 1927 года. Идентичность, личная безупречность, причины и поводы решения принять гражданство. Женаты ли вы? Нет, не женат. Семейное предприятие находится по адресу Аллея Фолкнера, 3/4, мы с братом занимаем там два этажа. Помещение выкуплено их матерью, Флорой Коэнкой, в 1924 году. Находились ли под судом? Нет, не находился, если не считать коммерческого разбирательства с поставщиком мундштуков из Парижа. Все разногласия улажены. На этом все. С правосудием, кроме того случая, дела не имел. И еще: его имя не Виталь, а Видаль – когда он впервые прибыл в Британию, записали неверно. Ошибка допущена не им, но он все равно извиняется.
Двое полицейских, подписавших допрос, пришли к заключению, что перед ними заслуживающий уважения соискатель, его намерения чисты. Ни к какой тайной организации не принадлежит. Все приведенные факты проверены и подтверждены. Производит впечатление человека честного, уравновешенного, превосходно владеет английским, как письменным, так и разговорным.
Но это не все. Дальше следует протокол беседы с двумя знакомыми Видаля, врачом и бизнесменом, – что-то вроде поручительства. Оба подтверждают его лояльность и спокойный, доброжелательный характер.
Потребовалось еще три месяца. Именно три месяца понадобилось, чтобы взвесить все за и против и, наконец, удостоить Видаля Коэнку высокого звания гражданина Британского королевства. Последним шагом была присяга: перед лицом суда соискатель поклялся перед Богом, что будет сохранять лояльность и верность Его Величеству королю Георгу Пятому, его наследникам и преемникам. Таково требование закона.
К этому времени он жил и работал в Лондоне пятнадцать лет, обеспечивал и себя, и родителей, и младших. Руководил предприятием.
Интересно, устроили ли в семье праздник по случаю получения Видалем гражданства в этот день, 12 апреля 1927 года? Запеченные баклажаны, фисташки, свежие помидоры с базиликом, сыр, хлеб, вино? Наконец-то! Чувствовал ли он себя счастливым? Казалось ли, что жизнь стала более безопасной?
Вскоре после этого события тяжело заболел отец Видаля, Соломон. Члены семьи, сменяя друг друга, сидели у постели умирающего. Видаль отменил все деловые поездки. И где ему было забыться, отвлечься от горя предстоящей разлуки с любимым отцом? Может, только поэтому и состоялась встреча с бабушкой Ритой?
Скорее всего, так и было. Он зачем-то пошел на танцы, хотя терпеть не мог танцевать.
Она была ничем не похожа на женщин в его окружении. Кожа, как у белого персика, светлая и тугая… ярко-синие глаза напомнили ему небо в просветах апельсинового дерева. Он никогда не видел ее раньше, а теперь, подумать только, – тосковал уже после нескольких часов разлуки. Греческий персик, белый
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
Без аннотации Мохан Ракеш — индийский писатель. Выступил в печати в 1945 г. В рассказах М. Ракеша, посвященных в основном жизни средних городских слоев, обличаются теневые стороны индийской действительности. В сборник вошли такие произведения как: Запретная черта, Хозяин пепелища, Жена художника, Лепешки для мужа и др.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.