Отелло. Уклонение луны. Версия Шекспира - [29]

Третье. Острейшая политическая ситуация потребовала немедленного участия Отелло. Но дома Отелло не находят. Где искать дальше? Разумеется, нужно бежать в гарнизон - к его заместителю. Выяснять, где генерал. Прибегают. Но тут выясняется, что его заместитель тоже не знает, где его начальник - хотя об этом он знает прекрасно. То есть факт сокрытия важной информации налицо. А в момент активизации противника это может расцениваться в лучшем случае как должностное преступление. И Кассио это прекрасно понимает! Но где находится Отелло - молчит. Почему? Ведь от него никто не требует, чтобы он признался в своем участии в тайном венчании. Но сказать о том, где находится твой командир - можно? Или почему-то нельзя?

Четвертое. Встретившись с отрядом Кассио, Отелло слышит, что его всюду ищут, что на его розыск отправлены аж три группы людей, во главе одной из которых тот самый Кассио, который прекрасно знал, где его искать, но который не сказал об этом ни слова. И что же делает Отелло? А он... нисколько этому не удивляется! Он даже не спрашивает у Кассио, а почему, дескать, вы ничего никому не сказали, ведь вы же отлично знали, где меня искать. Согласитесь, такое поведение Отелло не менее подозрительно, чем поведение Кассио.

Итак, вот уже целых четыре факта сомнительного поведения Кассио и Отелло. Четыре факта, следующих один за другим. Такие четыре факта могут говорить только об одном - что Кассио и впрямь всячески скрывает свое участие в тайном венчании и что Отелло по непонятным пока причинам усиленно помогает ему это скрывать!

Теперь рассмотрим последний, пятый факт, который верно подметил Эфрос и который сам же и отверг. Отелло уходит на минутку в гостиницу ("Я только скажу несколько слов в этом доме и пойду с вами"), и Кассио с невинным выражением лица спрашивает у Яго про мавра:

Кассио. Что он здесь делает?

Яго. Этой ночью он, честное слово, взял на абордаж сухопутную галеру. Если добычу признают законной, счастье его составлено навсегда.

Кассио. Я не понимаю.

Яго. Он женился.

Кассио. На ком?

Яго. Черт возьми, да на...

Он не успевает ответить, т.к. возвращается Отелло. Но при этом совершенно ясно, что имя девушки Яго и не собирался скрывать - он бы сказал, будь у него в запасе еще пара секунд.

Интересный факт: как мы видим, Яго - в отличие от Кассио - нисколько не скрывает не только имя девушки, но даже и свое участие в этой истории. Он абсолютно спокойно стоит рядом с Отелло, даже когда появляется взбешенный Брабанцио, тем самым совершенно открыто заявляя о своей причастности к тайному венчанию. Да и на встречу с Брабанцио он отправился вместе с Отелло.

Так почему бы и Кассио не вести себя так же открыто? Ведь никакой особой смелости тут не надо, достаточно заявить: дескать, действовал согласно приказу своего начальника, не мог не подчиниться. Именно такая элементарная отговорка и припасена у Яго. Но не у Кассио... Почему?

А дальше возникает еще одна интересная деталь.

Появляется Брабанцио - и первым его замечает Кассио, хотя он и спутал его с другим отрядом: "А вот другой отряд, который вас разыскивает". И Яго тут же встревожено поправляет его: "Это Брабанцио. Генерал, берегитесь! Он с недобрым умыслом". Понятно, что эту реплику Яго слышит Кассио - и, разумеется, мгновенно понимает, что Брабанцио обнаружил пропажу дочери и что сейчас разразится что-то ужасное.

Но вот что странно: он слышит предупреждающую реплику Яго, однако никак на нее не реагирует - не задает ни одного вопроса! А ведь эта реплика - раз уж Кассио так усиленно демонстрирует свое неведение - просто обязана была вызвать у него самый простой, самый естественный в такой ситуации вопрос: а что случилось? И даже если он сразу не сообразил его задать, то у него было достаточно времени, чтобы все-таки поинтересоваться этим, потому что Брабанцио и его люди чуть было не прошли мимо Отелло - они не заметили его в кромешной ночной темноте. И только оклик самого Отелло остановил их. Но никакого вопроса от Кассио так и не последовало. Почему?

Размышляем дальше.

Как вы думаете, что должен был почувствовать Кассио, внезапно услышав, что разгневанный Брабанцио ищет Отелло? Что в этот момент должен был почувствовать именно Кассио, по уши замешанный в побег и тайное венчание, да еще и скрывающий это?

Он должен был почувствовать - страх! И он этот страх - чувствует! И Шекспир нам прекрасно его передает дважды: и в этом отрывке с молчанием Кассио на реплику Яго (как будто Кассио от внезапного испуга язык проглотил), и в следующей мизансцене, когда Брабанцио осыпает Отелло руганью, угрожает ему обвинением в колдовстве, приказывает схватить его и отвести в тюрьму, а при сопротивлении "смирить под страхом смерти".

Можно себе представить, с каким ужасом слушал все это Кассио - ведь стоило только Отелло назвать его как соучастника, как он тут же отправился бы в тюрьму следом за мавром, и уже ничто бы его не спасло.

И вот перепуганный Кассио стоит как приклеенный, не в силах вымолвить ни слова. Это хорошо видно в тот момент, когда люди Брабанцио бросаются к Отелло, чтобы отвести его в тюрьму, но он останавливает их известием о вызове к дожу: "Что если я повинуюсь? Как в таком случае исполнить желание дожа, посланные которого стоят здесь рядом со мной и зовут меня к нему по срочному государственному делу?"