Опечатанный вагон. Рассказы и стихи о Катастрофе - [84]

Ничего.

Если б ты знал, ты бы меня не пощадил. Это ты хотел сказать?

Возможно.

Почему же ты пощадил меня?

Потому что я не знал — я только что сказал тебе об этом.

Ты пытаешься уклониться — почему?

Ладно, будь по-твоему. Скажем, ты был слишком юн.

Там были моложе меня. Но ты забрал их.

Скажем, ты это заслужил.

Заслужил? Я? Ты лжешь! Я был не лучше моих товарищей и уж конечно не лучше моих покойных друзей.

Может быть, кто-то ходатайствовал за тебя.

И кто бы это мог быть?

Твои предки. Твои учителя. Откуда мне знать?

Выходит, это не было чистой случайностью? Ты знал, что делал? Ты был не просто посредником? Не просто исполнителем?

Бери выше.

Значит, твои решения были взвешены, а не произвольны? Ты знал, почему — с какой целью — ты посылаешь одних прямиком в пропасть, а других обрекаешь на мучительное блуждание во мраке иллюзий? У тебя был четко продуманный план, цели, задачи?

Тебе хочется, чтобы я ответил «да»?

Конечно. Но мне нужна правда.

Жаль. Потому что мой ответ — «нет». У меня не было программы, не было руководящих принципов. Никто не посвятил меня в смысл моей задачи. Никто не предупредил меня о том, чтобы не преступать некую черту, не трогать чьи-то жизни. Мои дела не составляли целостной картины и не имели смысла. Я делал свое дело едва ли не рассеянно, не вникая и не участвуя в нем персонально. Тем не менее я дотошен и пунктуален. И никогда не ошибаюсь. Я всегда изучаю местность — говоря фигурально, — прежде чем выступить в поход. Это делается неявно, но так уж диктует моя профессия. Для меня каждое существо — особый случай. Каждого надо измерить и изучить. Чтобы не промахнуться, чтоб не было осечки. Тот, кто отмечен моей печатью, должен пройти свой путь и ничей другой. Но там все было иначе. Там каждый мог оказаться на месте другого.

Мертвые могли остаться в живых?

Конечно.

А те могли бы не выжить?

Именно так.

Ты ведь говоришь это не для того, чтобы позлить меня или сделать мне больно? Ты и вправду не был исполнителем чьей-то воли? Не применял некий закон в соответствии с заданными критериями? Ты не играл роль? Это ведь не было игрой?

Я был индифферентен. Рассеян. Лучше было бы сказать: свободен.

А как же твое имя? В конце концов, оно ведь указывает на твое подчиненное положение! Предполагается, что ты должен исполнять задание, возложенное на тебя твоим повелителем — нашим повелителем! Это он говорит тебе, куда идти и кого схватить. Или я не прав?

В целом ты прав. Но там я был наделен полномочиями: я был главным. Я делал то, что мне нравилось. Он ни разу не вмешался, ни разу не высказал своего отношения. Подобно ему, у меня тоже нет имени — или у меня их слишком много. Все имена были моими. Он забавлялся, мне же это наскучило.

Так это было… чистой случайностью?

Чистой случайностью.

Значит, со мной все легко могло кончиться совсем иначе?

Именно так.

Но это ужасно…

Что ты сказал?

Это еще ужаснее, еще невыносимее, чем я думал.

Что?

Так значит, это было чистой случайностью, чистой случайностью, просто чистой случайностью.

Если для тебя это так важно, ты можешь пойти со мной теперь. Сам ведь знаешь, это никогда не поздно.

Но это не то же самое.

Я что же — так сильно изменился?

Нет. Да и я не очень.

Так что же изменилось?

Наши отношения. Прежде нас было только двое — ты и я. Теперь я не один. Если я уйду с тобой, это отразится на других.

Только не говори мне, что ты счастлив!

Речь не об этом.

Ты полагаешь, что ты полезен, незаменим?

И не об этом тоже.

Тогда что же?

Прежде я был тобой. Так видел меня человек, стоявший позади меня в очереди за хлебом, и так видел меня старик, чьи шансы выжить сокращались с каждым часом: над ним смеялись моя молодость и стойкость. Эти люди видели во мне тебя. Теперь не так. Я стал слабее, бесконечно слабее тебя — но я больше не ты.

Ты это серьезно?

Серьезнее не бывает.

В таком случае, мне тебя жаль.

Ты знаешь это слово?

Да, я знаю это слово. Я знаю все слова! Я жалею тебя, потому что ты делаешься все слабее. Ты способен мириться лишь с тем, что тебе подходит. Знай: уйдешь ли ты со мною или нет, всегда найдутся люди, для которых ты по-прежнему будешь мной. И неважно, веришь ли ты мне теперь, главное, что я это знаю. Мне этого довольно. Коль скоро дело касается их, оно выходит за пределы случайности.

Ты не должен был меня щадить тогда… ты не должен был меня щадить.

* * *

Подойди поближе. Кого бы ты хотел увидеть?

Ты знаешь сам.

Смотри получше, ты их увидишь. Ты сможешь их узнать?

Наверное.

Видишь ты их?

Пока нет.

Подойди чуть ближе.

Теперь я их вижу.

Всех?

Нет, не всех.

Кого же не хватает?

Мальчика.

Он должен быть тут. Взгляни еще раз.

Я его не вижу.

Похоже, в этом твоя вина, а не его. Но остальные — ты их видишь?

Отчетливо. Они почти не изменились. Только кажется, будто они страдают от холода. Жмутся друг к другу, пытаясь согреться. Они дрожат.

Они боятся?

Это по ту сторону страха.

Отчего они дрожат?

Не знаю.

Спроси их?

Не смею.

Ты собираешься с ними говорить?

Я говорю с ними. Но кажется, они меня не слышат. И все же, они на меня смотрят. Они меня видят, но говорить не хотят.

И в этом тоже, как кажется, твоя вина, не их.

Наверное.

Теперь и ты дрожишь?

Я этого не заметил. Я думал, я тоже был по ту сторону страха.