Опасные чары - [23]

— Еще кофе? — спросила Саманта, и Джули кивнула. Кофе и сигареты, возможно, дадут ей силы уйти из этой квартиры, не расплакавшись. Можно ли поверить, что всего две недели назад она воображала себя свободной, счастливой и довольной? А будущее представлялось ясным и безмятежным? Как было неразумно с ее стороны испытывать судьбу подобным образом!

В четверг в вечерней программе телевизионных новостей Джули имела возможность увидеть, как Мануэль садился в самолет в лондонском аэропорту. Комментатор сообщил, что сеньор Кортес вынужден отменить запланированные на эту неделю выступления в связи с болезнью, но что он надеется вернуться еще до конца года и выполнить условия контракта.

Было мучительно видеть, как он, стройный и смуглый, в светлом костюме, поднимается по трапу, оборачивается и машет толпе, своим поклонникам, собравшимся проводить его. И вместе с тем было чудесно вновь представить себя в его объятиях, вспомнить приятную теплоту его тела, требовательное прикосновение губ. Не имело смысла уверять себя в том, что у него отсутствовали по отношению к ней благородные намерения — какое старомодное выражение! Ведь встреча с Мануэлем — это всего лишь эпизод в ее биографии, который быстро приобретет черты нереального, и чем быстрее она примирится с этим фактом, тем лучше.

Пол Баннистер, который совершенно ничего не знал о связи Джули с Мануэлем Кортесом, быстро занял прежнее место в ее повседневной жизни, а мать с самого начала не задавала ненужных вопросов, когда стало ясно, что Джули больше не встречается с другими мужчинами. Саманта была единственным человеком, знавшим подлинную ситуацию, но и она избегала затрагивать эту тему.

Через три недели Джули убедилась, что ее жизнь вошла в прежнюю колею. Лишавшее душевного равновесия влечение личности Мануэля ушло в прошлое, Пол вновь начал казаться весьма приятным молодым человеком, и Джули нашла, что если, находясь в обществе Пола, она делала над собой усилие, то практически могла изгнать из головы всякие мысли о Мануэле. В конце концов она была еще очень молода и с присущей юности энергией старалась преодолеть уныние и пессимизм, которые могли только испортить ей жизнь и разрушить ее красоту.

Приближалось Рождество, и магазины усиленно украшались рождественской символикой. Пол и Джули ходили на танцы и молодежные вечеринки, договаривались о порядке празднования Рождества.

Намечалось, что Джули и Пол проведут этот день с Бенедиктом и Самантой, а их родители соберутся отдельно. Как заявила Джули, по ее мнению, Саманта поступит неразумно, созывая гостей на Рождество, когда, по подсчетам, двадцать девятого декабря ей родить, но Саманта лишь рассмеялась и, пожав плечами, ответила, что не думает проводить этот день в мрачных размышлениях о предстоящих родах. Отговорить ее не удалось, и Джули махнула рукой. В конце концов, если что-то произойдет, когда они будут в квартире Барлоу, она сможет чем-то помочь Саманте.

Но так уж вышло, что ребенок не стал ждать и родился в сочельник — девятифунтовый крепыш — и Саманте пришлось провести Рождество в родильном доме «Сент-Дэвид».

В праздничный день Джули отправилась в больницу навестить Саманту и там же впервые увидела новорожденного. Вглядываясь в крошечное личико ребенка, она почувствовала, как у нее больно кольнуло под ложечкой, а когда на удивление сильные тонкие пальчики ухватили ее за руку, ей показалось, что они сжали ее сердце. «Как чудесно, — подумала Джули, — выйти замуж за любимого человека и родить от него ребенка».

Она вздохнула, и Саманта, отвернувшись от чтения поздравительных телеграмм, спросила:

— В чем дело, голубушка? Прошло более шести недель с тех пор, как Кортес улетел в Соединенные Штаты. Ведь ты уже наверняка перестала думать о нем!

Джули выпрямилась и шевельнула плечами.

— Иногда я завидую тебе, Сам, — откровенно призналась она. — У тебя все, что можно пожелать. Ты, должно быть, ужасно счастлива.

— Конечно, — пробормотала Саманта удовлетворенно, но с тревогой посмотрев на подругу. — Джули, почему тебе не выйти замуж за Пола и покончить с этим? Когда ты станешь замужней женщиной и обзаведешься собственными детьми, ты забудешь Мануэля Кортеса.

— Ты полагаешь? — проговорила Джули с сомнением. — Саманта, какая польза от того, что я обману Пола и выйду за него замуж, а через несколько лет окажется, что я хочу развода.

— Да, ты права, — вздохнула Саманта. — А быть может, тебе просто необходимо сменить обстановку. Почему бы не найти другую работу? Начать нянчить детей? Ты ведь всегда уверяла, что такое занятие было бы тебе по душе. Или поступи на курсы медсестер. Их, как ты знаешь, всегда и всюду не хватает.

— Ах, не говори глупостей, — улыбнулась Джули, тряхнув головой. — Со мной все в порядке. В самом деле. Вероятно, я все-таки выйду замуж за Пола, когда-нибудь, но не теперь. У меня нет желания связывать себя так скоро.

— Если бы Пол был тем человеком, который тебе нужен, уже завтра не показалось бы слишком быстро, — заметила Саманта, но Джули сказала, что подобные размышления не имеют ничего общего с реальностью.

— Гмм-м. Возможно, ты права, — пожала плечами Саманта и сменила тему разговора.