Ограниченная война: военно-дипломатическая история сражения у реки Халхин-Гол - [190]
Ответ: Да.
Вопрос: Разве советские солдаты, начавшие окружение, не встретились с двух сторон в районе Номонханбурд-обо?
Ответ: Театр боевых действий был огромным, его бóльшую часть занимали заросшие высокой травой холмы, поэтому на некоторых участках наши солдаты были окружены, а на некоторых — оборона была прорвана, но армия не была окружена целиком в одной точке.
Вопрос: Позвольте задать вам другой вопрос. Могли ли советско-монгольские солдаты продвинуться дальше Номонхан-бурд-обо — точки, где две советские танковые группы вышли навстречу друг другу?
Ответ: Переходя в наступление, советские солдаты не наступали единой силой против одной точки. Они атаковали отдельно, по участкам. Командный пункт 6 А находился юго-западнее Номонханбурд-обо, и я сам находился там до самого конца[1420].
Вопрос: Расскажите, как вы оценивали силы и средства советских войск, выступавших против вас на тот период, когда вы командовали 6 А.
Ответ: По состоянию на 19 августа, по нашим подсчетам, были 3 пехотные дивизии, несколько артиллерийских бригад, 500 танков и 200 самолетов[1421].
Бывший офицер японской разведки полковник М. Яано: «…в октябре 1938 г. я получил приказ проверить пограничную линию Внешней Монголии и Маньчжурии, прибыл из Халун-Аршана на пограничный пост в Номонхане через Хандгайт, проведя в пути одну ночь. На следующий день я проехал пограничный пост в Номонхане, прибыл в устье, где р. Хайластын-гол втекает в р. Халхин-гол, проехался по левому берегу реки. Я ехал с двумя монголами, но в это время на правом берегу Халхин-гол появились два вооруженных пограничных дозора Монголии. Было заметно, что они следят за нами, потому что, придерживаясь расстояния примерно в тысячу метров, ехали бок о бок с нами по другой стороне реки. Они были одеты в форму монгольской армии, за их спинами виднелись длинные ружья, но наша команда без каких-либо препятствий добралась до Амгалана. По результатам нашей поездки мы доложили командованию наши выводы о том, что русло р. Халхин-гол, по нашему мнению, является государственной границей»[1422].
Выступая на заседании трибунала, советский обвинитель заявил: «Задачей операции, проведенной Квантунской армией на Халхин-голе, являлась подготовка плацдарма для внедрения на советскую территорию с целью отделения Дальнего Востока от России и отсоединения Транссибирской железнодорожной магистрали. Для выполнения данной задачи было необходимо захватить территорию между восточным берегом р. Халхин-гол и государственной границей. С этой целью было выдвинуто требование, чтобы линия границы проходила не восточнее, а по руслу реки. Для обоснования данного требования японская сторона попыталась доказать свою позицию не на обосновании определенной карты или демаркационных знаков, а административного разделения государства Цин, заявив, что придерживалась традиций и старинных рукописей, но японская сторона не смогла доказать обоснованность своих пояснений старинными рукописями и историческими картами. С января по май 1939 г. японцы начали систематически нарушать государственную границу МНР в районе р. Халхин-гол, сосредоточив в этом районе крупную группировку регулярной армии, что свидетельствует о предварительной и детальной подготовке халхин-гольской экспансии со стороны Квантунской армии. Эту приграничную полосу с монгольской стороны охраняла единственная пограничная застава с малочисленным личным составом, расположенная на правом берегу р. Халхин-гол. Регулярная армия не присутствовала. Обвинения в том, что пограничную линию первой нарушила монгольская сторона и совершила нападение на японо-маньчжурские войска, необоснованны, потому как каждому понятно, что единственная застава с малочисленным составом не сможет напасть на пограничный гарнизон в Хайларе, состоящий, как минимум, из двух дивизий».
Адвокаты опротестовали выступление советского обвинителя, заявив, что часть выдвинутого им плана приговора относительно Русско-японской войны 1904–1905 гг. и японской агрессии 1918–1922 гг. против советского Дальнего Востока не относится к теме трибунала. Под предлогом, что на тот момент Китай не признавал независимость МНР, они предложили исключить из обвинения вопросы, касающиеся МНР[1423]. Адвокаты выдвинули следующие контраргументы: «Агрессия Японии против СССР не была документально подтверждена. Пограничный инцидент в районе Номонхан не был войной, поэтому не входит в вопрос полномочий данного трибунала. Документы, представленные трибуналу в качестве доказательства, что Япония готовилась к войне против СССР, не представляют никаких сведений о том, что данные меры предпринимались согласно планам Правительства, армии или любых других государственных ведомств, или об их подобных намерениях. Более того, представленные документы свидетельствуют о том, что японская сторона работала, постоянно побаиваясь грозной силы СССР, и ее военная подготовка несет не наступательный, а, наоборот, оборонительный характер»[1424].
Соглашения, подписанные Сигэмицу и Молотовым 10 августа 1938 г., Того и Молотовым 9 июня 1940 г., а также Пакт о нейтралитете между СССР и Японией от 13 апреля 1941 г. полностью разрешили все вопросы, связанные с боями на Халхин-Голе, поэтому обвинитель и адвокат считали, что нет необходимости еще раз поднимать вопрос о том, были ли эти события агрессивной войной. Суд постановил, что данные документы не могут быть признаны в качестве оправдательных при рассмотрении уголовного дела в рамках Международного трибунала. Адвокат обвиняемого посла Того выразил протест по поводу обвинения в том, что велась агрессивная война против МНР, так как данное действие недоказуемо, ибо суверенитет так называемой МНР не был признан до 1945 г. и она являлась частью Китая, но трибунал постановил, что данный процесс не устанавливает и не определяет статус Монголии и статус данной страны не касается данного судебного разбирательства. К тому же Того лично поставил свою подпись в советско-японском межправительственном соглашении от 9 июня 1940 г. от имени японской стороны, тем самым признавая суверенитет Монголии, поэтому суд не признал аргументы адвоката.
Предлагаемая работа — это живые зарисовки непосредственного свидетеля бурных и скоротечных кровавых событий и процессов, происходивших в Ираке в период оккупации в 2004—2005 гг. Несмотря на то, что российское посольство находилось в весьма непривычных, некомфортных с точки зрения дипломатии, условиях, оно продолжало функционировать, как отлаженный механизм, а его сотрудники добросовестно выполняли свои обязанности.
Книга доктора исторических наук К.А. Аверьянова посвящена одному из самых интересных и загадочных вопросов русской истории XIV в., породившему немало споров среди историков, — проблеме так называемых «купель Ивана Калиты», в результате которых к Московскому княжеству были присоединены несколько обширных северных земель с центрами в Галиче, Угличе и Белоозере. Именно эти города великий князь Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями деда своего». Подробно анализируются взгляды предшествующих исследователей на суть вопроса, детально рассматриваются указания летописных, актовых и иных первоисточников по этой теме.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Из борьбы с испанским владычеством Голландия вышла одной из величайших в мире морских империй. За несколько лет страна обрела контроль над огромными территориями: от Индонезии до Западной Индии, от Южной Африки до Южной Америки. Чарлз Боксер, профессор Йельского университета, автор целого ряда исторических трудов, представляет Голландию XVI–XVIII вв. Объясняя причины стремительного восхождения столь маленькой страны к могуществу, Боксер обращает внимание на то, как и почему происходит бурное развитие промышленности, морской торговли, сельскохозяйственное изобилие и культурный расцвет страны.
Работа видного историка советника РАН академика РАО С. О. Шмидта содержит сведения о возникновении, развитии, распространении и критике так называемой «новой хронологии» истории Древнего мира и Средневековья академика А. Т. Фоменко и его единомышленников. Подробно характеризуется историография последних десятилетий. Предпринята попытка выяснения интереса и даже доверия к такой наукообразной фальсификации. Все это рассматривается в контексте изучения современного общественного исторического сознания и тенденций развития науковедения.
Предлагаемая книга впервые в отечественной историографии подробно освещает историю Германии на одном из самых драматичных отрезков ее истории: от Аугсбургского религиозного мира до конца Тридцатилетней войны. Используя огромный фонд источников, автор создает масштабную панораму исторической эпохи. В центре внимания оказываются яркие представители отдельных сословий: императоры, имперские духовные и светские князья, низшее дворянство, горожане и крестьянство. Дается глубокий анализ формирования и развития сословного общества Германии под воздействием всеобъемлющих процессов конфессионализации, когда в условиях становления новых протестантских вероисповеданий, лютеранства и кальвинизма, укрепления обновленной католической церкви светская половина общества перестраивала свой привычный уклад жизни, одновременно влияя и на новые церковные институты. Книга адресована специалистам и всем любителям немецкой и всеобщей истории и может служить пособием для студентов, избравших своей специальностью историю Германии и Европы.