Ограниченная война: военно-дипломатическая история сражения у реки Халхин-Гол - [188]

. После этого он пожелал принять в качестве доказательства пояснительную ноту, присланную МИД МНР, и приложенную к ней китайскую карту 1858 г. Данное приложение включало письмо некоего чиновника в ранге «бээс», который по указу императора маньчжурской династии Цин устанавливал пограничную линию в районе р. Халхин-Гол. Все представленные документы и пояснения к карте были составлены на монгольском языке, отчего нуждались в переводе, поэтому с японской стороны были приглашены топограф К. Китада и профессор лингвистики Ш. Хатори, которые перевели карту 1858 г. на современный язык. Выяснилось, что пограничная линия действительно проходила восточнее р. Халхин-Гол, как доказывала советско-монгольская сторона, но адвокат японской стороны Блейкней продолжал упорствовать: «…пояснительная нота монгольской стороны была составлена 8 декабря 1946 г. Т. е. через два с половиной месяца после того, как советский обвинитель представил план обвинения… что свидетельствует о том, что данный документ был составлен специально для данного судебного разбирательства. Поэтому данная нота не может являться доказательством. Вместо этого нужно вызвать в качестве свидетеля Санжмятава, подпись которого стоит под данным документом… Хотя данный Санжмятав подписал ноту как представитель МНР, судя по свидетельству о переводе данной ноты, документ был переведен на английский с русского языка, поэтому нужно выяснить, на каком языке изначально был составлен документ. Если на монгольском, то возникнет необходимость его перевода на русский, а с русского — на английский. Мы понимаем, что при таком процессе есть риск утери истинного содержания документа… При тщательном изучении приложенных материалов становится ясно, что данный документ 1858 г. не был составлен на двух — монгольском и маньчжурском — языках. Более того, на четвертой странице стоит дата — 1838 г.»[1413].

Трибунал выслушал показания более чем 20 советских, монгольских и японских свидетелей, принимавших участие в боях на Халхин-Голе. С монгольской стороны пригласили бывшего начальника 7-й пограничной заставы майора П. Чогдона, с советской — бывшего командира стрелково-пулеметного батальона 11-й тбр Красной армии майора Быкова, чтобы получить свидетельские показания о том, как начинались знаменательные события на Халхин-Голе. Во время судебного разбирательства майор П. Чогдон рассказал следующее: «В ночь на 11 мая я направил временный пост в составе 20 человек и под командованием замполита заставы на 6 км юго-западнее от Номонханбурд-обо. В районе 08:00 утра того же дня около 300 японцев и баргутов на 4 автомашинах пересекли государственную границу и напали на наш дозор. Когда под натиском превосходящих сил противника дозор начал отступать, противник проник в глубь монгольской территории на 20 км. В это время подоспела резервная пограничная часть (здесь имеется в виду отборная рота 6-й кд. — Р.Б.) и сумела остановить противника на расстоянии 18 км южнее Номонханбурд-обо, в районе Нурэн-обо, а вечером 12 мая — выгнать его за пограничную линию. Утром 14 мая, в районе 05:00 часов, я получил сведения, что около 600 вражеских солдат на 10 автомашинах пересекли границу в области Номонханбурд-обо и двигаются по западному берегу р. Хайластын-гол, проникая в глубь нашей территории. Получив донесение, я оставил несколько солдат вместе с замполитом, а сам в сопровождении группы в 40 человек выдвинулся в направлении Дунгэр-обо. Там же, в районе Дунгэр-обо, мы столкнулись с передовым отрядом противника и тактикой передвижной обороны сдержали его движение. Затем прибыл наш резервный пограничный отряд, совместными усилиями нам удалось остановить противника и принудить его перейти к обороне. Утром 15 мая, в районе 10:00 часов, 5 вражеских самолетов сбросили над заставой 65 бомб, а затем начали поливать нас пулеметным огнем, заходя в пикирование. Были убиты старшина медицинской службы Бадам, рядовые Даш-Осор и Тувшинбаяр, ранены 25 бойцов. В районе 17:00 часов 15 мая я получил донесение, что два японо-баргутских кавалерийских полка в сопровождении 1 танка и 7 броневиков пересекли государственную границу в районе Хулат-Улан-обо. Вслед за ними границу пересекли около 90 машин, загруженных японской пехотой. Данный отряд подмоги присоединился к вышеупомянутой группе, пересекшей границу, и занял линию обороны от Дунгар-обо до Нурэн-обо»[1414].

Обвинитель, адвокат и судьи задали Чогдону более 20 вопросов, вот некоторые из них:

Вопрос: Как и какими методами вы охраняли границу на восточном берегу р. Халхин-гол до начала данных событий, в 1938–1939 гг.?

Ответ: Расстояние от восточного берега р. Халхин-гол в направлении до Эрс-уулын-обо, Хулд-уулын-обо и Номонханбурд-обо, где установлены пограничные столбы, соответственно составляют 15, 20, 22 км. С целью обхода пограничных столбов ежедневно выезжает караульный пост в составе до 10 человек.

Вопрос: Свидетель со стороны защиты М. Яано рассказал о том, что, проезжая по берегу р. Халхин-гол в октябре 1938 г., видел на другой стороне реки монгольский пограничный караул, но при этом никто не пытался остановить и помешать Яано пройти дальше. Как вы считаете, видел ли монгольский караул этих людей, ехавших по восточному берегу реки?