Новая российская дипломатия. Десять лет внешней политики страны - [12]
страницы истории российской дипломатии.
А.М.Горчаков руководил российской дипломатией в эпоху великих
освободительных реформ второй половины XIX века, которые начинались в условиях, когда Россия была ослаблена поражением в Крымской войне и столкнулась с реальной
угрозой превращения из великой державы во второразрядное государство, оттесняемое
на задний план европейского «концерта». В памятной записке императору Александру
II А.М.Горчаков так определил задачи внешней политики: «Наша политическая
деятельность должна преследовать двойную цель. Во-первых, оградить Россию от
участия во всякого рода внешних осложнениях, которые могли бы частично отвлечь ее
силы от собственного внутреннего развития; во-вторых, приложить все усилия к тому, чтобы в это время в Европе не имели место территориальные изменения, изменения
равновесия сил или влияния, которые нанесли бы большой ущерб нашим интересам
или нашему политическому положению… При выполнении этих двух условий, – писал
А.М.Горчаков, – можно было надеяться, что Россия, оправившись от потерь, укрепив
силы и восстановив ресурсы, вновь обретет свое место, положение, авторитет, влияние
и предназначение среди великих держав... Россия сможет занять такое положение, лишь развив свои внутренние силы, кои на сегодняшний день есть единственный
реальный источник политического могущества государств».18
При всех различиях между положением России в середине XIX века и тем, в
котором она находится сейчас, можно утверждать, что во внешней политике ей
18 Канцлер А.М.Горчаков. 200 лет со дня рождения. М., 1998. С.321-322, 334.
приходится решать во многом схожие задачи: создавать максимально благоприятные
условия для осуществления внутренних реформ и одновременно – а это, по сути, обратная сторона медали – не допускать ослабления позиций страны на
международной арене.
Став крупным событием в общественной жизни России, юбилей
А.М.Горчакова позволил не только воздать должное памяти выдающегося
российского государственного деятеля и дипломата, но и практически
освоить его наследие, удивительно созвучное современным задачам
внешней политики России. Реализм в оценке международных процессов, опора на национальные интересы и их умелая защита в самых трудных
условиях – эти основополагающие принципы дипломатии А.М.Горчакова и
сегодня, в совершенно иную историческую эпоху, сохраняют для России
непреходящее значение. Поэтому вполне закономерно, что итоги
юбилейных мероприятий стали органичной частью формирующегося в
стране нового видения реальностей международной жизни и роли России в
мировых делах.
Всестороннее изучение наследия А.М.Горчакова сыграло свою роль в
разработке обновленной Концепции внешней политики Российской
Федерации. Существо новой Концепции фактически перекликается со
словами А.М.Горчакова: «...В какой области ни возьмись мы строить
предположения, будь то Европа или Восток, мы приходим к одному выводу
– для своей безопасности, равно как и ради своего могущества на внешней
арене, ...а также в интересах мира и общего равновесия, наипервейший
долг России есть завершение внутренних преобразований, от чего зависит
будущее России и всех славянских народов. Сие есть основа основ нашей
политики».19
Есть основания говорить о том, что такой подход к
основополагающим задачам внешней политики составляет долгосрочную
традицию российской дипломатии. Потенциал российской дипломатии
19 Канцлер А.М.Горчаков. 200 лет со дня рождения. М., 1998. С.334.
чаще всего оказывался востребованным именно в трудные для страны
времена. Так было в начале XVII века, когда смута и иностранная
интервенция значительно ослабили международное положение страны.
Тем не менее Россия быстро восстановила свой международный авторитет, о чем свидетельствовало ее участие в числе гарантов завершившего в 1648
году Тридцатилетнюю войну Вестфальского мира, который заложил
принципы системы международных отношений, просуществовавшей
несколько столетий.
Да и в более поздние периоды, в частности, в эпоху глубокого
кризиса, возникшего после поражения в русско-японской войне и первой
русской революции 1905–1907 гг., министр иностранных дел России
А.П.Извольский и его преемник на этом посту С.Д.Сазонов считали своей
главной задачей обеспечение длительного мира и стабильности для
осуществления столыпинских реформ. С.Д.Сазонов писал в этой связи:
«Россия, потрясенная дальневосточной катастрофой и революционной
вспышкой, подавленной не без труда, настоятельно нуждалась в
умиротворении и спокойной законодательной работе, которая одна могла
вывести ее на путь давно назревших политических и экономических
реформ».20
Есть определенная закономерность в том, что в такие периоды
российская дипломатия не только способствовала созданию благоприятных
внешних условий для реформирования государства и общества, но и во
внутриполитическом плане, как правило, выступала на стороне
патриотических, либеральных и умеренно-реформаторских сил. В
частности, А.М.Горчаков сыграл выдающуюся роль в осуществлении
постепенного перехода от старого, феодального, понимания
дипломатической службы как личного служения самодержавному монарху
В книге представлены основные статьи, интервью и тексты выступлений министра иностранных дел РФ Игоря Сергеевича Иванова за 2000-2002 годы, посвященные важнейшим вопросам как мировой политики в целом, так и внешней политике России на современном этапе.
Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам.
Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.
«Кольцо Анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США.Стоит взглянуть на карту Евразии, и тогда даже школьнику становится понятно, что НАТО и их приспешники пытаются замкнуть вокруг России большое кольцо — от Финляндии и Норвегии через Прибалтику, Восточную Европу, Черноморский регион, Кавказ, Среднюю Азию и далее — до Японии, Южной Кореи и Чукотки. /РИА Катюша/.
Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.
Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».