Нил Сорский - [63]

Враг рода человеческого нередко пытался смутить молитвенный покой Антония целой бурей разных помыслов: он внушал иноку беспокойство за оставленную сестру, пытался посеять сожаление о распроданных имениях, о прежней сытой и спокойной жизни, вызывал в памяти вкус и аромат аппетитных яств, пугал различными болезнями, телесной немощью и непосильными тяготами добродетельного пути. Но все было тщетно. Тогда бес стал искушать юного отшельника «похотными стрелами», внушал ему ночью скверные мысли, преображаясь в некую развратную женщину. Антоний вооружался молитвой, усиливал пост и так гасил «угли прелести». Подвижник часто проводил ночи без сна, пищу принимал раз в день после захода солнца, часто оставался голодным два, а то и четыре дня подряд. В его рационе были только хлеб, соль и вода; мяса и вина он не употреблял с тех пор, как стал отшельником. Спал Антоний на земле, подстелив «рогозину».

В таком пребывании прошли годы, и Антоний решил усилить свой подвиг. Далеко за пределами села находилось старое кладбище. Антоний попросил односельчанина изредка приносить ему хлеб и затворился в одной из каменных гробниц. Что происходило внутри, доподлинно неизвестно, но однажды знакомый Антония, отворив двери «гробища», нашел подвижника страшно избитым. Антоний не подавал признаков жизни. Односельчанин на руках принес страдальца к сельской церкви. Вокруг собрались родственники и местные жители, они оплакивали Антония как мертвого. Однако ночью он пришел в себя и попросил друга отнести его назад в гробницу, сам идти он не мог. Тот исполнил просьбу и запер за Антонием двери. Лежа на полу, затворник бесстрашно произнес, обращаясь к невидимому противнику: «Я здесь». Ночью, как рассказывает Афанасий Великий — автор Жития святого Антония, гробница заходила ходуном, и подвижник увидел множество зверообразных существ и всяких гадов, надвигавшихся на него: медведей, рысей, волков, львов, змей и скорпионов. Бесы скрежетали зубами, пугали, но не могли к нему подступиться. Так продолжалось довольно долго. Вдруг Антоний увидел луч света, прорезавший тьму, и тотчас исчезли все безобразные видения, тело перестало болеть от побоев. Антоний почувствовал, что Господь где-то близко, и сказал: «Господи, где Ты был? Почему не явился сразу, чтобы исцелить болезнь мою?» В ответ он услышал: «Антоний, Я был здесь, но хотел видеть подвиг твой. Поскольку ты все вытерпел и не был побежден, отныне Я буду твоим помощником и прославлю имя твое повсюду»[311].

После испытания в гробнице Антоний стал физически еще крепче, чем был прежде. Подвижнику к тому времени исполнилось уже 35 лет. И тогда он решил уйти в пустыню. Антоний предложил своему наставнику отправиться вместе с ним, но старец отказался, сославшись на то, что не имеет подобного опыта. Тогда Антоний пошел один.

Подвижник взошел на гору Писпир и затворился в пещере, взяв с собой хлеба на полгода; вода в пещере накапливалась естественным образом. Так провел Антоний 20 лет. Дважды в год он принимал через оконце хлеб, который приносили ему знакомые. Всякий раз, посещая отшельника, они опасались найти его умершим, но неизменно слышали доносившееся из пещеры молитвенное пение. Наконец в один из дней жаждущие духовного общения люди отвалили камень, заграждавший вход в пещеру, и вывели подвижника к народу. Те, кто знал его прежде, были изумлены: Антоний нисколько не изменился, хотя все эти годы почти не видел солнечного света. Он даже не ослабел от поста. Антоний был спокоен и радостен. Множество больных и бесноватых исцелились в тот день по молитве святого. Известие о поразительном явлении Антония миру быстро распространилось по окрестным местам. Монахи, вдохновленные его примером, бесстрашно последовали вслед подвижнику. И наполнилась тогда пустыня иноками, говорит автор Жития святого, и возникли первые монастыри.

Около 305 года вокруг Антония образовалась монашеская община. Другая находилась на противоположном берегу Нила, в Арсиное. Однажды Антоний отправился навестить иноков, но увидел множество крокодилов, плавающих в реке. Помолившись, он бесстрашно вступил в воду и без вреда переправился через реку. Монахи-отшельники приходили к Антонию, чтобы послушать его наставления. Он учил их искусству духовной борьбы: «Враги бо имамы люты и лукавы проныривыи беси, и к ним нам есть брань»[312]; «Сети же их суть скверьни помысли»[313]. Русский читатель и переписчик этого Жития — Нил Сорский мог бы назвать Антония Великого своим учителем. Он так же считал борьбу с помыслами главным деланием монаха. Антоний убеждал иноков не оставлять ни на один день своего подвига, не уповать на прошлые труды и заслуги и не бояться длинного пути, ведущего к спасению. Он говорил: «Жизнь человеческая коротка в сравнении с будущим веком. И все время нашей жизни ничто по сравнению с вечной жизнью. Всякая вещь в мире имеет свою цену, за которую можно получить нечто равноценное. Но вечная жизнь мало чем покупается»[314].

Все общение Антония с братией было исключительно духовным. Он стыдился есть на людях и не участвовал в общих трапезах. До конца жизни святой носил одну одежду: снаружи она была сделана из козлиной шкуры, а подкладка связана из колючей шерсти. Антоний никогда не мылся, даже не омывал ноги и вообще вступал в воду только лишь в случае крайней необходимости. Для молитвы у подвижника было отведено определенное время: в эти часы он никуда не выходил и не принимал посетителей. Они благоговейно сидели рядом с пещерой и ждали. Многие из них получали исцеление во время ожидания. Святого называли «врачом Египта».