Нил Сорский - [55]

.

Живописные красоты скоро стали привычными для русских путешественников, однако особое умиротворение природы, царящее на Афоне, способствовало молитвенному настроению его обитателей. Вид с горы устремляет ум к Горнему миру, не случайно многие монастыри и храмы построены на возвышенных местах. Путь духовного восхождения, которым шли иноки Нил и Иннокентий, находился в гармонии с земным пейзажем. Неподалеку от Кареи находился скит, который основал в 1199 году святой Савва Сербский. Он имел много названий: Великая Карейская келлия, Савина молчальница, исихастирия. Скит был рассчитан на двух-трех человек. Савва Сербский построил здесь небольшой храм, который освятил во имя своего святого покровителя — Саввы Освященного. Эта церковь намеренно создавалась очень скромной, без каких-либо архитектурных и декоративных излишеств, чтобы у монахов во время молитвы не возникало мыслей ни о чем суетном. Алтарь храма был совсем мал и узок, как и каменная трапеза, прислоненная к крошечной алтарной апсиде. В храме иноки скита собирались только раз в неделю — на всенощную службу с субботы на воскресенье. Все остальное время они уединенно молились в своих жилищах. Скит существовал совершенно независимо. Никто не имел права надзора за жизнью этих монахов: ни прот, ни игумен сербского Хиландарского монастыря, никто другой из братства обители. Карейской келлии принадлежали небольшой виноградник, пасека и сад плодовых деревьев. Здесь было много родниковой воды. Место оказалось очень благоприятным для того, чтобы посвятить себя молитве и не думать о хлебе насущном, хотя подвижникам его много и не требовалось. Согласно уставу о посте, иноки Карейской келлии с понедельника по пятницу вкушали пищу один раз в день; в субботу и в воскресенье — дважды в день, ради воскресного дня разрешались рыба и сыр. Во вторник и в четверг, если не было многодневного поста, на трапезе благословлялись мед и вино, в постные дни они исключались из рациона; Великим постом мед и вино разрешались только в субботу и в воскресенье[256].

Молитвенное правило иноков Карейского скита заключалось в ежедневном чтении целой Псалтири, которое сопровождалось молитвами, покаянными стихирами и поклонами. Воскресное бдение вместо вечерни начиналось службой, по составу напоминающей панихиду. Святой Савва часто повторял слова из погребальной стихиры преподобного Иоанна Дамаскина, перефразируя их: «Путь этот краток, которым идем, дым — житие это, пар, пыль и пепел, на малое время дается и быстро проходит»[257]. Эти же слова процитированы и в уставе Нила Сорского. С большой долей вероятности можно утверждать, что старец Нил посещал исихастирию Святого Саввы, ведь скит находился совсем рядом от Кареи. К тому же Савва был известен как исихаст, а такие подвижники вызывали большой интерес русского монаха.

На Афоне было множество отдельных келий, в которых иноки, предоставленные сами себе, имели особое молитвенное правило. Каждый день они вычитывали половину Псалтири и по 600 молитв «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Сверх того полагалось от трехсот до пятисот поклонов. Если кто хотел прибавить, то это не возбранялось. Это правило афонских келлиотов известно из описания архимандрита нижегородского Печерского монастыря Досифея, посетившего Афон в конце XIV века, на столетие раньше преподобного Нила. По свидетельству Досифея, в современных ему русских обителях вся Псалтирь вычитывалась только Великим постом. «Но святогорцы, — заметил архимандрит, — живут не так: они одно правило держат во всю жизнь»[258]. Нил Сорский мог познакомиться с правилом Досифея в библиотеке Кирилло-Белозерского монастыря: здесь хранился богослужебный сборник с этим текстом[259]. Теперь, находясь на Афоне, Нил имел возможность своими глазами наблюдать жизнь келлиотов.

Старец наверняка побывал и в монастыре Афанасия Афонского, а также посетил пещеру отшельника Петра, ведь жития этих святых он переписал в свой сборник. Древняя история имеет свойство оживать, когда странник прикасается к ее безмолвным памятникам, а давние события приобретают резкость и обнажают свой сокровенный смысл.

Святой Афанасий родился в период между 925–939 годом в Трапезунде. Отец умер еще до рождения мальчика, мать вскоре последовала за мужем, успев крестить сына. Авраамий (так звали святого в миру) воспитывался в семье родственницы матери. В детстве он проявил необыкновенные способности к учению, поэтому его отправили в Константинополь, где он поступил в школу к известному ритору Афанасию. Вскоре Авраамий превзошел своего наставника и был назначен учителем. Прежние воспитанники Афанасия пожелали перейти к молодому и талантливому учителю, чем вызывали негодование у заслуженного ритора. Тогда Авраамий, чтобы не усугублять вражды, оставил преподавание. Однажды он сопровождал в поездке своего родственника на остров Лемнос. Так будущий святой впервые оказался у берегов Афона «и велми возлюби место сие»[260]. Вернувшись в столицу, Авраамий познакомился с преподобным Михаилом Малеиным, игуменом Киминского монастыря в Вифинии (провинция в Малой Азии), и военачальником Никифором II Фокой. Встреча с этими выдающимися людьми определила всю его последующую жизнь. Он покинул Константинополь вместе с Михаилом Малеиным и принял постриг в его обители, где прожил четыре года. Преподобный Михаил благословил любимому ученику носить власяницу (подобие короткой туники, связанной из колючей шерсти; она надевалась на голое тело под монашеский подрясник), хотя монахи Киминского монастыря не имели такого обыкновения. Постоянное ношение власяницы было аскетическим подвигом, поскольку на теле образовывались кровоточащие раны. Духовные старцы называли власяницу самым тяжелым («тяжчяйшим») оружием в духовной битве с невидимым врагом. Молодой монах спал на земле, подстелив «рогозину» (циновку), вкушал пищу раз в три дня, при этом исполнял послушания в храме, переписывал по благословению старца книги. Научившись монашескому житию, Афанасий устроил себе на расстоянии одного «поприща» от обители небольшую хижину, куда удалился безмолвствовать. Святой Михаил изменил своему ученику правило поста: отныне тот вкушал сухой хлеб и немного воды раз в два дня, а во время многодневных постов — только на пятый день. Накануне двунадесятых праздников и воскресных дней Афанасий совершал длительное молитвенное бдение, которое продолжалось с вечера до третьего часа дня (то есть до восьми-девяти утра по современному счету времени). В отшельнической келье будущего святого навестил Никифор Фока. Он открыл Афанасию свое желание оставить когда-нибудь военное поприще, создать монастырь и пребывать в нем монахом до конца своих дней. Когда Михаил Малеин, достигший преклонных лет, решил поставить Афанасия игуменом, тот, считая себя недостойным, скрылся из обители. Покидая Киминский монастырь, преподобный взял с собой две написанные им книги: Евангелие и Апостол, а также куколь своего наставника.