Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода - [21]

Осенью 1916 года Николай Иванович вернулся в Москву из экспедиции. Новости с фронта становились все тревожнее, забастовки учащались, а нехватка продуктов ощущалась все острее. Конец монархии был неизбежен – неясно было только, каким будет этот конец. В доме Вавиловых на Средней Пресне глава семьи Иван Ильич уже готовился к бегству в Европу, а мать пыталась хоть как-то прокормить семью. Единственная радостная новость пришла в дом лишь через два года, когда младшему брату Николая Сергею удалось бежать из плена. Он попал в германский плен под Двинском и спасся благодаря тому, что хорошо говорил по-немецки[76].

Однако Николай Иванович не падал духом. Каждый день он отправлялся на работу в «Петровку», не отвлекаясь на нескончаемые неприятные события вокруг. Вавилов уже сделал главный выбор в жизни. У него была своя революция: сажать, холить и лелеять крошечные зеленые ростки, дать им взойти и созреть и затем с их помощью преобразовать сельское хозяйство в России и во всем мире, чтобы избавить человечество от голода. Жизнь коротка. У него не было ни лишнего времени, ни склонности к политике или к участию в Гражданской войне. Для достижения высшей цели Вавилов готов был работать с любыми политическими структурами. Его проницательность и решимость помогали ему преодолевать преграды, трудности и неудобства смутного времени. Его грандиозный замысел требовал максимума внимания и тщательных научных исследований.

На экспериментальных полях «Петровки» были высеяны образцы сортов пшеницы и ржи, которые ученый привез из Персии и с Памира[77]. Весной 1917 года Вавилов опубликовал статью «О происхождении культурной ржи», в которой продемонстрировал, что рожь прошла путь, отличный от эволюции других старинных продовольственных культур, таких как пшеница и ячмень. Он высказал догадку, что, вероятнее всего, рожь впервые возникла как сорняк в горах Восточной Турции, Армении и северо-запада Ирана, то есть там, где суровый климат был непригоден для пшеницы и ячменя[78].

Летом 1917 года два высших учебных заведения – в Саратове и в Воронеже – предложили Вавилову профессорские должности на факультетах земледелия. Это было признанием таланта тридцатилетнего ученого, только что получившего докторскую степень. В конечном итоге выбор пал на Саратов. Николай Иванович написал коллеге: «Суета кончилась, как видите, тем, что я отныне по крайней мере на некоторый срок саратовец». И добавлял: «Жить в… даже Саратове лучше, чем в Москве»[79]. Он ехал один. Катя оставалась в Москве. Формально причина была в том, что в Саратове не было квартиры, так что Николай Иванович жил в рабочем кабинете за ширмой. Они прожили на такой лад восемнадцать месяцев. Похоже, Вавилов не торопился менять свой холостяцкий образ жизни.

Саратов был основан в конце XVI века как пограничная крепость в цепочке сторожевых поселений вдоль Волги, которые укрывали Московское княжество от набегов с востока. В XVIII веке город стал административным центром Саратовской губернии. На XIX век пришелся бум в развитии Саратова. Благодаря судоходству город стал посредником в торговле зерном и другими продовольственными товарами. К началу XX века в Саратове имелись консерватория и первый общедоступный художественный музей. Здесь была прогрессивная городская управа, работало много издательств, выходили газеты разного толка. В 1909 году открылся университет. В центре Саратова высились великолепные соборы, парадные здания правительственных учреждений в неоклассическом стиле и роскошный, как дворец, железнодорожный вокзал. А на левом по течению Волги берегу рядами тянулись многоквартирные бревенчатые дома – жилье рабочего люда.

Еще в конце ХIХ века Саратов стал центром русского либерализма. Местная интеллигенция сочувственно относилась к бедственному положению крестьянства. Накануне революции 1917 года самой активной здесь была популярная в то время партия эсеров. В ходе революции к власти пришли большевики. Они смогли удержать власть, несмотря на внутренний раскол и все попытки их сместить. Хотя белогвардейские войска не вошли в Саратов, от жителей города не укрылась шаткость позиций большевиков. Трижды объявлялось военное положение: первый раз в мае 1918 года после мятежа в саратовском гарнизоне; второй – после того, как белые захватили близлежащие города на подступах к Саратову, и третий раз – во время наступления Белой армии в 1919 году. Гражданская война превратила Саратов в военный лагерь[80].

Николай Иванович приехал в Саратов за полтора месяца до Октябрьской революции. Остановиться ему было негде, так что он ночевал в кабинете кафедры земледелия. Страна была на грани голода: в сельском хозяйстве началась разруха; в транспортной системе царил хаос. Наиболее зажиточные семьи уезжали из Саратова. Город заполонили безработные и голодающие беженцы из деревень. Одновременно с нехваткой продовольствия и жилья разразились эпидемии холеры и тифа. Кражи стали обычным явлением. Человека, который внешне выглядел обеспеченным – как Николай Иванович в своем костюме-тройке, – легко могли ограбить; к таким привязывались подвыпившие солдаты.