Неистовый Роланд. Песни I–XXV - [35]

Надобен сторукий Бриарей.

67 Догадайся Руджьер раскрыть

Щит, оружие старого волшебника,

Тот, что был на луке седла,

Тот, перед которым слеп взор, —

Пала бы безглазая нечисть

И была бы перед ним без сил;

Но должно быть, погнушался он, привыкнув

Доблестью побеждать, а не хитростью.

Две дамы его выручают

68 Но так или нет, а скорее он умрет,

Чем дастся мерзавцам в плен, —

Как вдруг из ворот того города,

Что сиял золотою стеною,

Выезжают две юные девицы.

По виду и платью не простого рода,

Не в пастушьем вскормленные убожестве,

А в усладах королевских чертогов,

69 Обе верхом на единорогах

Белее чистейшего горностая,

Обе красавицы,

Обе разубраны так ярко и затейливо,

Что глядящему на таких

Надобны глаза, как у бога,

Чтоб решить, которая краше:

В них сама во плоти Красота и Прелесть

но сбивают с пути

70 Обе подъезжают к поляне,

Где теснит Руджьера гнусное толпище,

И вмиг вся нечисть сторонится,

А они помавают ему рукою,

А Руджьер розовеет лицом,

Благодарствует прекрасных за услугу,

И в угоду им соглашается

Поворотить свой путь к тем золотым вратам

71 Над дивным входом

Изгибалась пышная сень,

На каждом сиявшая выступе

Самоцветными диковинами Востока,

Четырьмя углами покоясь

На столпах чистейшего алмаза, —

Мнимость это или не мнимость,

Но очам нет вида краше и радостней.

72 На пороге и вокруг столпов

Бегали, резвясь, игривые девушки —

Верно, были бы они еще милей,

Будь в них больше женственной пристойности:

Все в зеленом,

Все в венках из свежей листвы,

Нежно глядя, с приветливой речью,

Они вводят Руджьера в этот рай.

Руджьер в царстве Альцины

73 Истинно мнилось, это рай,

Где сама рождена Любовь:

Здесь только игры, здесь только пляски,

И каждый час здесь праздничный час.

Ни надолго, ни на недолго

Здесь седая забота не живет в душе,

Здесь нет места бедности и скудости,

Здесь царит Изобилие с полным рогом.

74 Здесь, где ясно и весело,

Словно вечно смеется милый апрель,

Юные цветут кавалеры и дамы.

Иные у фонтана ласкательно и сладко

Поют; иные в тени холмов и рощ

Пляшут, играют и красиво резвятся;

А иные в стороне верному наперснику

Изливают любовную свою тоску.

75 По вершинам сосен и лавров,

Стройных буков и мохнатых елей

Весело порхали малютки-амуры:

Те — ликуя о потешных победах,

Те — готовя стрелы для новых сердец,

Эти — расставляя тенета,

Кто в ручье студил каленые острия,

Кто оттачивал на катком камне.

76 Здесь Руджьеру дали жеребца,

Каурого, лихого и крепкого,

В отменной сбруе,

С золотом и каменьями на очелке;

А крылатого гиппогрифа,

Неизменного мавританскому колдуну,

Доверяют отроку под уздцы

Не спеша вести вслед паладину.

77 И тогда-то две красавицы-заступницы

Славного рыцаря от нечистой черни,

От нечистой черни, преградившей ему путь

По правой тропе от дороги,

Говорят: «Любезный паладин,

Ваши подвиги, о которых нам ведомо,

Обнадежили и нас просить

О доблестном вашем благодеянии.

Он должен сразиться с Эрифилой

78 Поперек равнины[115]

Скоро ляжет перед нами топь,

А мост на ней стережет,

Грабя, муча и мороча путников,

Лютая Эрифила,

Видом великанша,

Зубья длинные, укус ядовитый,

Когти острые, и рвут, как медвежьи.

79 И она не только

Сеет страх на вольной дороге,

Но и в наши налетает сады

То по ту, то по другую добычу.

Знай и то, что в убийственном племени,

На тебя насевшем у ворот,

Иные — сыны ей, и все — приспешники,

Такие же неистовцы, хищники и зловерцы».

80 Руджьер в ответ: «Не в одну, а в сотню

Битв готов я, спасая вас.

Ежели чем я хорош —

Все это в вашей воле!

Ибо вздел я кольчугу и панцирь

Не искать земель и добыч,

Но творить добро для всех страждущих,

А тем паче — для таких прекрасных дам».

81 Красавицы рассыпаются в благодарностях,

Пристойных такому рыцарю,

И в таких беседах

Вот увидели они реку и мост,

А над ним, в изумрудах и сапфирах

По золоту оружия, — великаншу.

Но отложим до следующей песни,

Как отважился на нее Руджьер.

ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ (ИСКУШЕНИЕ)

Песнь VII

На первом плане — Руджьер побивает Эрифилу. На втором — Альцина принимает Руджьера перед своим дворцом

Вступление

1 Кто странствовал далеко от дома,

Видел непривычные виды,

И рассказывает, и ему не верят, —

Тот надолго ославится именем лжеца.

Глупому народу понятно

Только то, что можно видеть и трогать:

И конечно, неискушенный,

К моей песне он будет маловерен.

2 Маловерен или многоверен — неважно,

Что мне нужды до незнающих и глупых?

Зато вам, кому ясен свет разумности,

Эта повесть не покажется ложью.

А ведь только о вас моя забота —

Чтобы плод трудов моих был вам сладок.

А бросил я вас у реки и у моста,

Где на страже — великанша Эрифила.

Руджьер побеждает Эрифилу

3 На ней панцирь из лучшего металла,

На нем блещут пестрые самоцветы —

Ал лал, зелен изумруд,

Золот хризолит и рыжий яхонт.

А верхом она не на коне —

Ехала она на волке,

Ехала она пред самой переправой

На седле, что богаче нет.

4 А волков таких не бывало и в Апулии — [116]

Толст, как бык, и высок, как бык.

Пасть его не пенилась удилами:

Как вела его наездница — не знаю сам.

Покров песчаного цвета

У проклятой был поверх доспеха,

И такого кроя, под каким при дворах

Выступают епископы и прелаты.

5 На щите ее и на шишаке ее

Раздувалась ядовитая жаба.

Такова-то, на виду у дам и рыцаря,

Встала она перед мостом

Поиграть мечом, посрамить и бросить вспять

За несчетными единоборцами и этого.