Настуся - [25]
Вот уже и знакомая околица. На углу, в подвальчике, магазин, в который не раз бегала Настуся, а чуть дальше, за поворотом, из-за кустов старой сирени выглядывает и знакомая хатка с навесом. В оконце мигает огонёк — видно, тётя Галя не спит. И действительно, на их осторожный стук сразу послышались шаги, скрипнула дверь.
В сенях стояла тётя Галя, простоволосая, в наброшенной на плечи старой одёжке. Она молча впустила прибывших в хату и только тут, всплеснув руками, прижала к себе Настусю и заплакала.
На какую-то минутку Настуся почувствовала себя в этих объятиях маленькой и несчастной. Но только на минутку, потому что твёрдое прикосновение листовок, спрятанных на груди, напомнило о том, что ей впервые, совсем как взрослой, доверено важное дело, придало мужества и силы. Не только у неё горе. Тёти-Галин Максим тоже остался там. Бедная тётя Галя, как она осунулась, постарела, и волосы поседели…
Вот она уже засуетилась, собирая ужин — ведь люди с дороги, — но Оксана остановила. Надо было прежде всего спрятать куда-то то, что принесено с собой. Она вытащила из-под одежды листовки, и тётя Галя понесла их из хаты.
Настуся тем временем присела возле печи на лежанке. Это было её любимое место ещё тогда, когда они жили тут с дядей Осипом.
Прижавшись к тёплой печи, девочка лишь на миг, как ей это показалось, закрыла глаза. А когда открыла, на дворе уже был белый день и сквозь маленькие оконца в хату тугими снопами проникали солнечные лучи.
Настуся рывком поднялась с постели.
— А где Оксана? — тревожно вырвалось у неё.
— Пошла куда-то, — послышался от стола голос тёти Гали. — Она придёт. А ты пока что отдыхай с дороги.
Но Оксана не пришла. Не было её и на другой день. А только на третий, поздно вечером, она неожиданно появилась на пороге. Из-за спины её выглядывал высокий и тонкий, как жердь, немец.
Настуся, вся похолодев, посмотрела на дядю Павла.
«Это за ним!»
Но тот почему-то нисколько не испугался. Спокойно взглянул на поздних гостей и даже шагнул им навстречу.
— Товарищ Эрих Гартман, — проговорила Оксана. — Знакомьтесь. Геноссе[10] Троценко.
Дядя Павло и длинный немец пожали друг другу руки. Настуся растерянно взглянула на Оксану. Та улыбнулась и, подмигнув Настусе (мол, всё в порядке, подробности потом), повернулась к немцу, который что-то залопотал по-своему.
— Товарищ Гартман говорит, — перевела Оксана, — что боеприпасы они передадут нашим товарищам завтра ночью.
Немец закивал и вновь заговорил что-то, повторяя слово «транспорт».
— Транспорт у нас будет, — ответил дядя Павло. — Скажите ему, Оксана, чтобы не беспокоился. Пускай передаст от нас немецким товарищам большое спасибо и, кроме того, этот подарок.
И дядя Павло положил на стол пачку листовок, похожих на те, которые они принесли с Оксаной. Только теперь, при свете, Настуся заметила, что напечатано там было не по-нашему.
— О! — обрадовался немец. — Для германский зольдат! Зер гут! Филен данк![11]
— Завтра ночью передадим ещё, — добавил дядя Павло. — Когда приедем за боеприпасами. Скажите ему, Оксана.
Оксана перевела, и немец, ещё раз поблагодарив, попрощался и пошёл к двери. Оксана направилась за ним, шепнув Настусе:
— Не грусти, я на этих днях забегу.
Но прибежала она на следующее утро с тревожной вестью. Кажется, Василя, который поехал в Санжары, арестовал немецкий патруль. Они сделают всё, что можно, через немецких товарищей. А сейчас следует немедленно ликвидировать эту квартиру. Дядя Павло тут же решил уехать в Петровку, где жила его старая мать.
— А я? — растерянно спросила Настуся.
— И ты с нами, — сказал дядя Павло, но Оксана прижала девочку к себе:
— Настуся останется со мной. Гармаш передал, что уже есть квартира. На Кобыщанах.
Настуся готова была прыгать от радости. Она будет жить с Оксаной! Ах, если бы только не эта неприятная весть о Василе. Может, Оксане удастся что-то сделать? А то на тётю Галю просто жалко смотреть. Одного сына потеряла, а теперь и второго…
Пока тётя Галя с Оксаной увязывали узлы, дядя Павло раздобыл подводу. Сложили вещи, попрощались и подались в разные стороны. Дядя Павло с тётей Галей — под Монастырской горой в Петровку, а Настуся с Оксаной — через весь город на Кобыщаны.
КОНСПИРАТИВНАЯ КВАРТИРА
Новое жилище понравилось Настусе сразу. Дом был небольшой — всего две комнаты и кухня, но каменный, с обвитой диким виноградом галереей, дверь которой выходила на крыльцо с навесом. В одной комнате жила хозяйка старая одинокая бабуся, а в другой, с окнами на улицу, поселились Оксана с Настусей. Светлица была уютная, солнечная, на подоконниках краснела герань, а у стены стоял огромный фикус.
Настуся сразу же подружилась с Устимовной, их хозяйкой, и её двумя любимыми котами, которые назывались чудными именами — Аврам и Кондрат. Аврам был чёрный с белою манишкой, а Кондрат — полосатый, как тигр, которого Настуся видела когда-то на рисунке. Девочка охотно играла с ними, когда к Оксане приходили люди и та отсылала Настусю на кухню.
Для отвода глаз Оксана назвалась швеёй — в комнате даже стояла швейная машинка, а на ней всегда лежала неоконченная работа. Почти каждый день приходили заказчики, однако Настуся знала, что на самом деле никакие это не заказчики, а партийные товарищи, потому что у них не просто квартира, а ЯВКА. Оксана сама сказала ей ещё по дороге, что Настуся не должна ни о чём спрашивать и быть всегда готовой выполнять поручения.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.