Наставления его преподобия - [10]

Из этой-то поездки он как раз и вернулся, усталый и грязный, так как заодно он уже осмотрел все новые постройки в кооперативе и обошел участок, где на будущий год собирались строить большую птицеферму, тысяч на двадцать породистых кур. Партийный комитет провел трудную работу, стараясь согласовать планы кооператива и госхоза. Директор госхоза согласился часть урожая отдавать на подкормку кооперативного скота и птицы. Нужно было расшевелить тут и там зетемповские ячейки[6], работавшие очень вяло. И, наконец, из рук вон плохо обстояло дело со спортивными обществами, роль которых недооценивалась местными общественными деятелями, допустившими, чтобы здесь задавали тон кулацкие сынки. Летом в окрестностях Шпотавы располагались лагерем студенты Краковского горного института, Варшавского университета, Гданьского медицинского института, которые организовали летучие санитарные отряды. В старом графском экипаже, запряженном парой гнедых, они разъезжали по деревням; и вот так-то — после нескольких посещений, во время которых предприимчивые студенты вели беседы с молодежью, приглашали ее на дискуссии о государстве, костеле и земледельческих кооперативах, устраивали сборы у костра над рекой, ездили в местечко помогать при исчислении земельного налога, выступали на партийных собраниях, разъясняя принципы народной демократии, — вот так-то возникали кружки Народного спорта. Готовились площадки, вкапывались столбы, покупались сетки. Привлекалась на помощь вся деревня и волость; и деревенская молодежь, вместо того чтобы по воскресным дням гулять на свадьбах, шататься по базару или, сидя на завалинке, курить и чесать языки, устраивала футбольные матчи, принимала участие в состязаниях команд всего уезда, знакомились с молодежью госхоза, тоже без памяти увлекавшейся спортом, с рабочими кирпичного и сталелитейного заводов. Гости приезжали с песнями на грузовиках, убранных березовыми ветками, привозили свой спортивный инвентарь и даже иногда после матчей затевали вечера художественной самодеятельности или общие костры, у которых пели хором, рассказывали о работе на заводе, вспоминали о пережитом во время оккупации.

Плебания немедленно предприняла контрнаступление. Ксендз Обора поехал в Кельцы и в духовной семинарии, где как раз кончался учебный год и воспитанники разъезжались на каникулы, выбрал себе среди них десяток лучших спортсменов, привез в плебанию, отвел каждому отдельную комнату, соответствующим образом проинструктировал — ив одно прекрасное воскресное утро семинаристы разошлись по деревням. Они посещали спортплощадки, играли в футбол, в волейбол, в баскетбол, а после игры вместе со всеми отдыхали на траве, пили пиво в деревенском кооперативе, толковали о спорте, о костеле, словом, всеми способами старались войти в доверие, познать и возлюбить народ и мешать организации зетемповских ячеек. Заходили питомцы ксендза и в парк, где расположились лагерем студенты, заводили разговор, о чем угодно — о своих занятиях, о вопросах философии, о законе причинности, о марксизме, затевали диспуты о духе и материи, о материализме и христианском реализме, о Фоме Аквинском и современном понимании гуманизма (в изложении ксендза Михальского), о национальном единстве, о литературе, изумляя слушателей своими передовыми взглядами; можно было подумать, что это не воспитанники духовной семинарии, а убежденные социал-демократы. Ходили они и на поля госхоза и помогая крестьянам работать, усердно вели свою агитацию.

* * *

— Да, да, товарищ редактор, — говорил секретарь партийного комитета журналисту, который приехал со студентами и знакомился с жизнью района, чтобы написать очерк для одной из варшавских литературных газет. — Там у вас, в Варшаве, понятия не имеют о сложности нашей работы. Ведь вы как о нас думаете? «Глушь, где люди только-только просыпаются от спячки, куда газеты доходят на третий день, а кино приезжает раз в два месяца, где не всякую книгу найдешь, где люди живут в покосившихся домишках, таких ветхих, как будто стоят они со времен Адама… Словом, сонная провинция… Что там может быть интересного?» А между тем здесь идет неустанная борьба за новую Польшу, и в этой борьбе гибнут люди. Здесь можно увидеть, что такое классовая борьба.

Секретарь снял очки, протер их кусочком замши и, тяжело отдуваясь, так как день был не по-осеннему жаркий, продолжал:

— А какие формы эта классовая борьба принимает здесь, я вам сейчас попробую рассказать. Возьмите, например, деревню Осечу, она от нас в восемнадцати километрах. Был там, в Осече, сельский учитель, богач, хозяйствовал на восемнадцати гектарах.

— И вы его не уволили?

— А где взять другого? Вы думаете, товарищ, много у нас подходящих людей на такие ответственные посты в деревне? Учитель старый, опытный, учил он ребят по новым учебникам, добросовестно, но, помимо этого, никогда палец о палец не ударял. И вот обратились к нему с просьбой, чтобы он принял, участие, в общественной работе. Сами знаете: учитель, если захочет, может быть хорошим лектором и агитатором и большую помощь оказать в деле ликвидации неграмотности. Конечно, такая нагрузка отнимает у него свободные часы, которые он хотел бы провести в семье, повозиться в своем саду или… ну, мало ли у кого какие потребности, например, одна учительница все мечтает съездить в город и причесаться у парикмахера, но никак не выкроит времени, и ее жених уже косо на нее смотрит…