Мою жену зoвут Морис - [15]
Роже: Ну почему же? Разве вам плохо со мной?
Морис: Ужасно плохо!
Роже: Марьон, расслабьтесь… вот увидите, как вам будет со мной хорошо, как я вас утешу! Мы им отомстим!
Морис: Да не хочу я, чтобы вы меня утешали! Не нужно меня утешать!.. Перестаньте!.. Мне щекотно!
Роже: Ух, как — кая у вас обворожительная улыбка!.. С ума можно сойти!..
Морис: Ладно, перестаньте, Роже!.. Пустите!.. Мне еще кучу белья гладить!..
Роже: Снимай быстрее свои трусики!
Морис: Это никак невозможно!..
Роже: Почему же? Или ты их не носишь? (Роже подхватывает подол платья Марьон и обнаруживает мужские сатиновые трусы) Ого! Так вы носите трусы?
Морис: Да, это марка «101 долматинец»… Я сейчас все объясню: дело в том, что я очень боюсь замерзнуть.
Роже: Ну, не волнуйся, уж я-то тебя согрею, уж я-то тебя накалю докрасна!
Морис: Что вы, Роже! Это никак невозможно! Просто невозможно!
Роже: Давай — давай!.. Ломайся, сопротивляйся! Меня страшно заводит!
Морис: Ну вот что, Роже, я сказала — хватит!
Роже: Дай-ка я тебя поцелую!
Роже пытается поцеловать Мориса, тот его отталкивает.
Роже: Ну, дай поцелую!
Морис: На помощь! Помогите! (Неожиданно ударяет Роже кулаком лицо, тот падает на диван и застывает неподвижно. Испуганно.)… Beware! Beware! Би-вар!.. Би-вар!… Ой — ей — ей! Бог ты мой!..Что же это я наделал!.. И зачем я только сюда пришел!.. Зачем!.. Роже?… Роже, вы меня слышите?… Что с вами?… Боже, что я натворил!..
Неожиданно Роже набрасывается на Мориса, прижимает к дивану и страстно целует.
Роже: Дай твои губы!
Морис: Ма-ма-а! (Морис освобождается, ухватив Роже за мошонку, тот корчится от боли) Ты остынешь, черт возьми?… Ну что, успокоился?
Роже: О-о-о-о!..
Морис: Это я тебя накалю докрасна! (Вдруг осознает, что он делает с Роже, отпускает его и отходит от дивана. Роже держится за свой детородный орган и корчится от боли. Морис поправляет на себе одежду и прическу) Ах, простите, Роже! Вы уж извините! Да ведь только так вас и можно было остановить.
Роже(сипит): Что вы, что вы, мадам Одфей! Это вы меня извините!.. Ччерт! Ну и силища!.. У вас просто железная рука!
Морис: Простите, Роже… Но вы сами нарывались!
Роже(сипит): Извините меня, мадам Одфей! Сам не знаю, что я делал… Не соображаю, что я вам говорил… А во всем этом ваш муж виноват…
Морис: Да уж, конечно, мой муж виноват!.. Тут никаких сомнений!..И где это он?… Оставил тут меня одну. А сам куда-то исчез! Муж называется!
Морис говорит в сторону комнаты, в которой скрылся Жорж.
Роже: Еще бы!..Он же трус! Наложил в штаны и смылся!
Морис: И вообще, у меня дел — по горло! Я между прочим, я занимаюсь сбором одежды в этом доме!.. Вот так! Потому что его проблема это моя проблема! Только ведь у меня еще и куча других проблем! Куда это Жорж делся, пора бы ему вернуться!
Роже: Вам что не ясно, что это мокрая курица, а не муж! Потому-то он и смылся…
Морис: Да никуда он не смылся!
Роже: Как это — не смылся?
Морис(замялся): То есть… он, конечно, смылся, смылся!
Роже: Э-э, нет уж! Вы сказали, что он не смылся, значит, он здесь?
Морис: Роже, успокойтесь. Опять вы за свое!
Роже: Так, он где-то здесь? Да или нет?
Морис: Роже, не горячитесь так!..Вы такой возбудимый!
Роже: Чую я — он здесь… наверняка… просто носом чую …
Замечает, что Морис стоит перед дверью.
Морис: Во всяком случае, здесь его нет.
Роже(спокойно): Ну что ж, раз вы так говорите… Вам-то я верю…
Морис(с облегчением): Ну вот, Роже, таким вы мне больше нравитесь…
Роже и Морис пожимают друг другу руки. Морис жестом изображает кроличьи уши.
Роже: Это что — кроличьи уши?
Морис: Да — да, я сейчас объясню… (Едва Морс отошел от двери, как к ней бросился Роже. Морис пытался ему помешать, но Роже схватил его и двинул ему головой в лицо… Морис, пошатываясь, отступил и Роже исчез в комнате. Морис снова зажимает рукой нос и поднимает голову вверх, чтобы остановить кровотечение из носа) Бо-зе-ты-мой!..Сто — это — такое! Опять в нос!.. За-сем-я-только-сюда при-сёл!..Засем?
Из комнаты раздается пронзительный крик Жоржа и затем он выходит из комнаты. Он переодет в женщину, на нем парик, макияж, халат, который он запахивает вокруг себя, чулки и домашние тапочки. Следом за ним выходит Роже. Жорж говорит женским голосом. При виде переодетого Жоржа Морис остолбевает.
Жорж: Что такое!? В чем дело?! Как можно вот так врываться в комнату к женщине?! Я была почти голая… Вы что, мсье, не знаете, что прежде чем войти, следует постучать!..
Роже: Кто это?
Жорж: Я сестра мадам Одфей. Вам что-то не нравится?
Роже: Ах, простите… Весьма сожалею…
Жорж замечает, что у Мориса из носа течет кровь. Вскрикивает.
Жорж: Дорогая моя… да у тебя кровь течет из носа! Что случилось?
Морис: Это вы, Жорж?
Жорж: Заткнись!.. Осторожно, дорогая, ты закапаешь весь диван…
Морис: Как это у вас ловко получается.
Жорж: Заткнись!.. Что же с тобой случилось?… Что тут происходит?…
Морис садится на диван и пальцем показывает на Роже. Жорж решительно направляется к двери.
Роже(смущен): Весьма, весьма сожалею… (К Морису) Мадам Одфей, простите меня! Как-то само собой вышло…
Жорж открывает входную дверь
Жорж: Вон отсюда!
Роже: Очень жаль, что так получилось… Я вам сейчас объясню…
На террасе роскошной квартиры добившегося успеха актера Арнольда Брамона собрались его старые друзья — продюсер, режиссер, критикесса, журналистка — чтобы обсудить участие в его новом проекте, блокбастере «Антидот». Встреча друзей превращается в сведение счетов, Бомон, вернувшийся на киноолимп после глубокого падения, предъявляет им одно обвинение за другим, а в результате объявляет, что всех их отравил — в шампанское подмешан яд… Но добавляет, что у него есть антидот — только его надо заслужить..
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.