Морозные узоры - [4]

Прорвавшись к морю из болот,

Стою и слышу над собою

Ваш вольный, ваш спокойный лёт.

<1909> 1 октября, Щербинка

"Рдяный теплый пар..."

Рдяный теплый пар

Море затуманил.

Море обомлело.

Море тяжело.

Нежный слабый жар

Истомил мне тело,

Душу одурманил,

Но в душе светло.

Я опять один

В этой жизни шумной,

Никому не ведом

И чужой всему.

Прежний паладин,

Рвусь к былым победам.

Жить мечтой безумной

Сладко одному.

Жизнь сомкнула круг.

Я во власти сказки.

Дни мои, как струи,

Счастьем плещут вновь.

Ты со мной, мой друг:

Нежны наши ласки,

Святы поцелуи

И чиста любовь.

<1910> 28 марта. Одесса

"Вина, вина! Пусть жизнь горит в разгуле!.."

Вина, вина! Пусть жизнь горит в разгуле!

Завыли скрипки. В их визгливом гуле

Знакомый крик над пропастью ночной,

Как старый ворон, вьется надо мной.

Вина, вина! Пусть тонет мир в бокале!

Я жду опять, чтоб скрипки зарыдали.

Хотел бы сам рыдать, но не пойму,

Кого молить и плакаться кому.

Вина, вина! Пусть дни мои минули,

Пусть вещий крик растет в безумном гуле:

Того, кто спит под гробовой доской,

Не разбудить ни смехом, ни тоской.

<1910> 2 апреля, Одесса

"Спокойный лес дремал. Прозрачные верхушки..."

Спокойный лес дремал. Прозрачные верхушки

Дышали пламенем закатных облаков.

Под треск кузнечиков мы молча шли к опушке.

В блаженстве я тебе признаться был готов.

Но дуновением то теплым, то холодным

Меня остановил вечерний ветерок,

И долго я следил за облаком, свободным

И от земной любви, и от земных тревог.

Твой изумленный взор летел за мной пугливо,

И женскою душой не понимала ты,

Какой восторг дрожал в моей груди, счастливой

Одним предчувствием нездешней красоты.

<1910> 3 июля. Ройка

ВИОЛОНЧЕЛЬ

Мелодия виолончели,

Как сладок твой поющий мед.

Ты зыблешь легкие качели

Над тишиной вечерних вод.

В них вижу я, молясь напеву,

Как голосу души живой,

Ее, задумчивую деву,

Овеянную синевой.

Какой торжественной печали

Исполнена виолончель!

В протяжном стоне зазвучали

Размахи веющих качель.

Струятся струны дымом синим

И сквозь лазоревую мглу

Кадилами к ночным пустыням

Возносят сладкую хвалу.

Мелодия виолончели!

Тоскует в ней любовь моя.

Летают тихие качели.

Темнеет синяя струя.

Молюсь вечернему напеву

И вижу строгий облик твой:

Тебя, задумчивую деву,

Овеянную синевой.

<1910> 2 октября. Москва

ЭКСПРОМТ

Он в пудреном волнистом парике.

Рука играет лепестками розы.

В предчувствии последней светлой грезы

Губами он приник к ее руке.

Она стоит в воздушно-белом платье.

Какая скорбь во взоре голубом!

Из рук скользит серебряный альбом,

И вот сомкнулись легкие объятья.

Миг отзвучал, но им чего-то жаль.

У милых уст печально блекнет роза.

Вдали гудит народная угроза,

И смертный час предчувствует Версаль.

<1910> 24 ноября, Москва

ИЮНЬ

М. А. Садовской

Даль небес, светлей сапфира,

С бледным пурпуром слилась;

Розоватая порфира

На закате развилась.

Серебристой полосою

Голубой залив сверкнул.

За синеющей косою

Парохода дальний гул.

Комары звенят и тянут.

Промелькнул над рожью лунь.

Снова я тобой обманут.

Ласковый ты мой июнь!

<1911> 11 июня, Щербинка

"Вновь весной заиграли леса..."

Вновь весной заиграли леса,

В небе плещется хор стоголосый.

В два больших золотых колеса

На висках уложила ты косы.

Красоту твою радостно петь,

Внемля в небе крылатым ударам.

Птицей тонкой, готовой лететь,

Ты к воздушным прислушалась чарам.

Вот идешь ты, стройна и тонка.

В сердце плещется хор стоголосый.

Будто два златострунных венка

На висках улеглись твои косы.

<1911> 8 июля, Щербинка

МОЯ ДУША

Ю. П. Анисимову

Напрасно ждет любви душа моя слепая:

Темно и холодно в надменном далеке.

Одна бредет она пустыней, чуть ступая,

С венком в руке.

Душа-страдалица, несчастная богиня,

В суровой красоте изодранных одежд,

Пусть мрак туманит взор, пусть холодна пустыня:

Ты не утратила надежд.

Ты увенчать весь мир венком своим готова,

Предчувствуя вдали любви последний миг,

И, кажется, вот-вот зажжется счастьем снова

Усталый лик.

Ах, для обманутых блаженный путь неведом!

Ослепшая от слез, ты ищешь светлый след,

А жизнь ведет тебя глухим и темным следом.

Где ж свет?

И мощная любовь, как дева грозовая,

Проносится, блеснув на дальнем маяке, –

Над бедною душой, что никнет, изнывая,

С венком в руке.

<1911> 13 ноября. Москва

"Справа лес, седой и дикий..."

Справа лес, седой и дикий,

Тонет в вечере огнистом.

Слева месяц полноликий

Поднялся на небе чистом.

На закате золотистом

Мчится ветер с легким свистом,

Он к реке летит великой.

Под дыханием струистым

Потемнев, сугробы стынут.

Ночь в сиянии лучистом.

Синий месяц опрокинут.

Скоро ль дни разлуки минут?

Всё тоскую я, покинут,

По кудрям твоим душистым.

<1911> 22 декабря, Нижний

Из книги «КОСЫЕ ЛУЧИ»

ЛЮБОВЬ

Благоговейно любимой тени А. А. Фета

I

Близкой души предо мною ясны все изгибы.

Видишь, как были – и видишь, как быть бы могли бы.

А. Фет

В степи под Курском ветер прихотливый

На легких крыльях мчится вдоль межи,

Волнуя золотые переливы

Пшеницы, проса и шумящей ржи.

В садах темнеют вишни, рдеют сливы.

Ныряя, с визгом падают стрижи.

В ложбинах свищут косы, и далече

Разносится медовый запах гречи.

Господский дом на берегу реки.

Столетние дубы в аллеях парка.

К реке ползут, пестрея, цветники

Душистых роз. Ветвей живая арка

Сплелась внизу, где плачут кулики

И вьются с криком цапли. Здесь не жарко.

Здесь дремлет воздух, цветом липы пьян,