Тим достал и отдал Солнышко маленькие куколки всей семьи-гамми.
– Вот уж не думал, что когда-нибудь подарю этих медведей самим медведям! – восхищался Тим.
– Но если ты даришь их нам, во что ты сам будешь играть? – забеспокоилась Солнышко.
Тим вздохнул.
– Если честно, я уже редко играю с игрушками, – признался он.
– Почему? – спросил Малыш. Ему трудно было понять, как можно не играть с такими игрушками. Эти игрушки Малыша полностью удовлетворяли.
– Наверное, потому, что мне уже двенадцать, – с грустью сказал Тим.
– Совсем старик, – покачал головой Толстяк.
– Кто бы говорил! – рассмеялся Малыш. – Нам, если признаться, гораздо больше, чем тебе, Тимми! А я, посмотри, играю как ни в чем не бывало. Так что ты зря!
– И правильно! – воскликнул Толстяк, ныряя в игрушки и выныривая где-то рядом с Малышом. – Присоединяйся к нам! Не пожалеешь!
У Тима сперва была мысль дождаться отца, но дело зашло далеко за девять вечера, и Тим вспомнил: если ждешь отца, когда тот приходит так поздно, потом всегда об этом жалеешь. Детям полагается ложиться в девять!
Решено было спать.
Тим отвел гостей в спальню. Мишки-гамми вшестером расположились на кровати мальчика, они легли поперек, и места как раз хватило. Сам Тим улегся на диване в гостиной.
Из спальни некоторое время слышались шепотки, сдавленный смех и какая-то возня. Потом наконец все стихло – мишки заснули. Заснул и Тим.
...Инспектор Джонс пришел поздно ночью. Он включил лампы сначала на веранде, потом – на кухне, и в их свете увидел Тима, лежащего на диване под пледом.
У инспектора Джонса снова было плохое настроение. Не только весь день, но и вечер инспектор провел в офисе корпорации «Айс Бокс», он копался в бумажках. Делать это оказалось в триста раз хуже, чем ловить бандитов, гоняясь за ними с пистолетом.
«Негодный мальчишка, – подумал усталый инспектор, – почему он улегся в гостиной? Небось, глаза закрыл, и только».
Но Тим спал.
Инспектор заглянул в комнату сына, и лицо его вытянулось.
– Он все-таки зашел в игрушечный отдел! – прошептал инспектор Джонс. – Несмотря на мой запрет, он накупил себе игрушек и уложил их в постель вместо себя.
Инспектор хотел было выбросить эти покупки и отправить сына спать туда, где ему полагалось это делать, но... передумал.
«Ну, задам я ему перцу утром!» – решил инспектор Джонс и отправился отдыхать.
Тим проснулся от жаркого шепота:
– Тим... Тимми!..
– Что такое? – он поднял голову и увидел озабоченную физиономию Малыша, которая выглядывала из приоткрытой двери детской.
Медвежонок махал лапой – делал Тиму знаки, чтобы тот зашел в спальню.
– Быстрее! – встревоженно шептал Малыш.
Тим вскочил и прошлепал босыми пятками к приятелям. Мишки, как оказалось, проснулись давно. Они не покидали спальни, но и не играли, а очень чинно сидели на убранной постели Тима, словно первоклашки на уроке.
– Что слу... – начал Тим, но Толстяк сделал страшные глаза и приставил палец к губам.
Малыш прикрыл дверь.
– Что такое? – встрепенулся мальчишка.
– Слушай, твой отец уже проснулся, – прошептал Малыш.
– Ну и что?
– Он заглядывал сюда.
– И что же? – Тим также перешел на таинственный шепот.
– Мне совсем не понравилось его лицо... – сказал Малыш. – Он сердится.
– Похоже, он тебя все-таки заругает, – добавил Толстяк.
Тим махнул рукой.
– Спасибо за предупреждение, – сказал он. – Я сейчас пойду и поговорю с ним! И я уверен, завтракать мы будем вместе, за одним столом.
...Но отец уже заканчивал свою ежеутреннюю яичницу с беконом. Даже при положительном исходе разговора Тиму и мишкам пришлось бы завтракать без него.
– Явился! – сказал отец с набитым ртом, когда в кухне появился сын.
Тон отца не предвещал ничего хорошего.
– С добрым утром, папа! – сказал Тим. – Почему ты сердишься?
Отец сначала довольно долго молчал, а потом приказал:
– Сядь.
Это простое слово прозвучало, словно выстрел. Тим невольно вспомнил, что у него отец – полицейский.
Тим опустился на табурет.
– Расскажи, как ты вчера провел день, – угрюмо приказал отец.
Он не просил, он приказывал! У Тима душа ушла в пятки. «Это похоже на допрос», – подумал он. Но делать было нечего, и Тим, запинаясь, стал рассказывать о вчерашнем знакомстве с мишками-гамми и о последующем визите к мистеру Хлойду.
– Это к какому такому мистеру Хлойду? – прищурился инспектор Джонс.
– К мистеру Хлойду, папа! – сказал Тим. – К тому, что живет через дорогу, к нашему соседу.
– Понятно, – кивнул отец. – Давно я к нему присматриваюсь. Подозрительный субъект.
–- И вовсе он не подозрительный, – горячо стал возражать Тим, вспоминая собственные вчерашние мысли по поводу мистера Хлойда. Видимо, отец думает о нем так же, как думал Тим вначале. – Мистер Хлойд очень даже хороший человек.
– Споришь со мной?! – рявкнул отец. – Расскажи лучше, с какой это стати ты вчера накупил себе вагон новых игрушек!
«Он имеет в виду мишек-гамми», – подумал Тим.
– Это не игрушки! – воскликнул он.
– Нет, игрушки.
– Это не игрушки, папа!
– Ты что, издеваешься? Я сам видел, как они лежали у тебя в постели!
Тим наморщил лоб. Ну как доказать отцу, что мишки-гамми живые?
– Они двигаются, папа!
Реакция отца была неожиданной. В ответ он взорвался, словно за завтраком ел не яичницу с беконом, а глотал динамит.
