Все обратили взоры на предмет гордости мистера Мастера.
– Этому искусству десять тысяч лет и больше!.. – захлебывался мистер Хлойд.
– Почему?
Мистер Хлойд озадаченно посмотрел на Толстяка, задавшего вопрос.
– Ну, – сказал знаменитый мастер Хлойд Сноу и продолжил, подумав: – У первобытных людей были первобытные дети, которые лепили снеговиков...
– Разве уже тогда шел снег? – спросил Толстяк.
– Конечно, а то ты не помнишь! – с иронией пробурчал Ворчун. – Можно подумать, что ты младше меня...
– Где-то у меня была газетная вырезка о результатах недавних раскопок, – нахмурился мистер Хлойд. – Там обо всем этом сказано более подробно и связно... Ну ладно, о ней потом.
– Гм, а вот я не понимаю! – неожиданно заявил Колдун. – Если я, скажем, или Малыш, или Тим, также вылепим снеговика, неужели этот снеговик выйдет у нас не таким, как у вас, мистер Сноу?
– Боюсь, что да, – после паузы ответил хозяин дома. – Ведь я художник... И потом, знаете, какой у меня опыт? Я долго занимаюсь снеговиками...
– Десять тысяч лет, – прыснул смехом Малыш.
– Не верю! – решительно заявил Колдун и покрутил головой, – Я не верю, что у нас снеговик выйдет не таким, как эти! – Колдун показал на стройные шеренги творений мистера Хлойда.
К Колдуну присоединились Ворчун и Толстяк:
– И я ни за что не поверю!
– И я! Ни за что!
– А давайте слепим снеговика! – неожиданно предложил Малыш. – Мистер Хлойд потом посмотрит и оценит. А вдруг у нас получится?
Малыш обвел друзей хитрым взглядом.
– А можно? – спросил Тим.
– Отчего же нет? – улыбнулся знаменитый мастер. – Попробуйте!
– Тем более, что я одного испортил, – прибавил Малыш. – У меня перед вами долг, мистер Хлойд!
Хозяин особняка нерешительно произнес:
– Только я вас попрошу...
– О чем? – спросила Бабушка.
– Не надо для этого пить ваши гамми-капли!
– Гамми-сок! – обиженно поправила Бабушка.
– Гамми-сок, – кивнул мистер Хлойд. – Боюсь, как бы вы тут... снова не набедокурили.
– Ладно, мы не будем, – сказал Малыш. – Мы и так справимся, без гамми-сока. Поехали!
И вновь закипела работа. Снежный аппарат в углу комнаты был включен на полную мощность. Когда сугроб вырос до подходящего размера, аппарат выключили.
Толстяку вручили лопату и попросили разбросать снег. Толстяк смело взялся за дело и при этом не ударил лицом... куда? Конечно, не ударил лицом в снег.
После того, как сугроб был рассыпан ровным слоем по полу, Толстяк и Ворчун быстро скатали три снежных кома. Тим помог мишкам водрузить комья один на один.
Солнышко принесла морковь для носа и угольки для глаз, Малыш занялся головой снеговика и его лицом. Бабушка и Колдун воткнули ветви рук...
– Готово! – подвел итог Малыш и отряхнул лапы. – По-моему, неплохо. А вы как думаете, мистер Хлойд?
Скульпторы с гордостью осмотрели свое творение и обратили взоры на мастера. Все заметно волновались: какую оценку тот им поставит?
Мистер Хлойд долго молчал. Он скрестил руки на груди, затем принялся задумчиво тереть подбородок, потом прищурил один глаз и что-то невнятно промычал, так и этак разглядывая только что созданное произведение, прищурил второй глаз, а первый открыл...
Наконец он вздохнул и обратился к гостям:
– Знаете что? Подойдите сюда и посмотрите. Вы все увидите сами.
Мишки-гамми и Тим подошли. Тим попробовал посмотреть на только что слепленное творение так же, как мистер Хлойд – одним глазом и скрестив на груди руки.
– Ну как? – спросил мистер Хлойд.
– Мммм...угу, – грустно промычал за всех мальчишка.
Он увидел все то, о чем не сказал мистер Хлойд.
Новоиспеченный снеговик был похож на остальные, но... все же он был каким-то не таким. Что-то в нем упрямо выдавало работу, проделанную не великим Мастером, а компанией пусть старательных, но все же новичков.
Впечатление особенно усиливалось, потому что недавно слепленный снеговик стоял среди настоящих произведений искусства.
Мишки переглянулись. И где они дали маху?
Что это было? Голова? Может быть. Нос? Не исключено. Туловище? Вероятно. Криво воткнутые ветки-руки? Возможно.
– М-да-а, – разочарованно протянул Тим и оглянулся на мишек.
У его приятелей также были кислые физиономии.
– Вот что значит настоящее искусство, – прошептала Солнышко и с уважением посмотрела на снеговых дел мастера, а потом – на его работы. – Оказывается, не все так просто.
– Оказывается, ваши работы невозможно подделать, мистер Хлойд! – добавил Тим.
– Мистер Хлойд, – сказал Колдун. – Я беру назад свои слова. Вы – настоящий художник, мистер Хлойд.
Тим был готов присоединиться к словам Колдуна, которыми тот высказал всеобщее мнение.
– Я растроган, – объявил мистер Хлойд. – Знаете что? Я больше не сержусь на вас. Я, правда, не сержусь! И более того, я хочу оставить вашего снеговика здесь, пусть он составит компанию моим.
– Им вместе будет веселее! – сказала Солнышко и покраснела, когда на нее все посмотрели.
– Вы слепили неплохого снеговика, – сказал мистер Хлойд. – Не беда, что он пока не дотягивает до моих. Если будете тренироваться каждый день, то через двадцать лет научитесь!
Все рассмеялись, а потом Тим спросил:
– Если у вас в мастерской находятся очень ценные творения, почему на двери нет замка?
