Мишки-гамми и Невезучки - [36]

– У нас еще и не то бывает. На равнине леса вырубили, вот они в горы и подались.

«Господи, и чего только темные люди не придумают! – подумал Ворчун. – Наверняка у них тут верят в домовых, водяных и кикимор!»

– Сколько километров отсюда до ближайшего большого леса на равнине?

– Около сотни будет. А что?

– Как же смог снежный человек пройти такое расстояние по открытой местности и никому не попасться на глаза? – удивился Ворчун.

В ответ сержант молча пожал плечами, выражая этим свое недоумение.

– Может, вы нам посоветуете, где можно достать машину или какое-нибудь другое средство передвижения? – спросил Ворчун, уже стоя на пороге.

– Вы у крестьян поспрашивайте, – посоветовал сержант. – Сейчас не сезон, и они охотно что-нибудь придумают. Например, те, которые клады ищут, всегда берут мулов или лошадей...

– Ну, с лошадью нам не управиться, – покачал головой Ворчун, – у нас нет опыта.

– У них замечательные лошади, – заверил его сержант, – они никогда не кусаются и не лягаются. Но раз вам лошадь не нравится – возьмите ослика. Он, правда, овса много ест, зато кроткий, как кролик.

Ворчун от души поблагодарил гостеприимного полицейского за дельный совет и по дороге к Вольдемару решил заглянуть в магазин, чтобы купить кое-какие принадлежности, которые могли понадобиться мишкам-гамми для поисков в горах.

Глава двадцать вторая ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ОСЛИК

Магазин представлял собой настоящий склад всякой всячины. Здесь были маленькие печки для обогрева в горах, палатки, сухой спирт – словом, все что душе угодно, а также старые пирожки, новые утюги, сушеные селедки, мешки кофе, муки, риса, плюс ко всему этому мышеловки и сетки для ловли перепелов. Как эти сетки оказались высоко в горах – уму непостижимо, ведь перепелки, как известно, здесь не живут.

Зато продавец оказался очень разговорчивым человеком и рассказал Ворчуну интересную легенду о золоте нибелунгов, которое вроде было захоронено в Диких горах. Кроме легенды, продавец попытался снабдить Ворчуна всем необходимым для поисков кладов.

Разумеется, Ворчун отказался от электронного металлоискателя, стальной лопаты и лотка для мытья золота, но легенду о золоте нибелунгов выслушал с удовольствием. Кроме того, лавочник был немного знаком с лесорубами, которые видели воздушный шар, впоследствии потерпевший катастрофу.

– И где могут лежать его останки? – поинтересовался Ворчун.

– Ну, – почесал продавец в затылке, – его останки погребла под собой сошедшая с гор лавина.

– Но с тех пор снег вполне мог растаять, – резонно заметил Ворчун. На это лавочник ничего не ответил, зато убедил Ворчуна, что лучшее средство передвижения в горах – ослик.

– Мне об этом говорил господин полицейский. Но где же взять такого ослика? – спросил Ворчун.

– Я вам покажу дом крестьянина, у которого есть замечательный ослик! – обрадовался лавочник.

* * *

Как ни протестовало утонченное эстетическое чувство Вольдемара против внешнего вида транспортного средства в виде лопоухого осла, он вынужден был признать, что для их целей ослик подходит как нельзя лучше. А внешний вид? Перед кем, подумайте сами, красоваться на горных тропах?

И Вольдемар согласился.

Учитывая то, что он не совсем пришел в себя после атаки пчел, все переговоры с крестьянином взял на себя Ворчун. Вольдемар только с важным видом походил вокруг ослика, погладил его, почесал за ухом и милостиво кивнул головой в знак согласия. Сделка состоялась.

Ворчун отдал часть денег и договорился с крестьянином, что тот приведет ослика, снаряженного и накормленного, завтра в восемь утра к дверям постоялого двора, где остановились сыщики.

Трудно сказать, как выглядел этот постоялый двор в сезон наплыва кладоискателей, но сейчас это было довольно тихое и чистенькое сооружение, на втором этаже которого размещались комнаты постояльцев, а на первом располагался зал со столиками, что-то вроде харчевни.

На стенах, кроме видавших виды пейзажей, в застекленных рамках висели подробные планы местности с отмеченными на них местами захоронения сокровищ. Все местные жители в один голос утверждали, что эти планы – подлинные. Они даже соглашались друг с другом в примерных оценках количества золота и драгоценных камней в каждом из кладов. Постороннего человека настораживало только одно: почему местные жители до сих пор не добрались до сокровищ нибелунгов? Ведь деревушка была небогатая, хотя и вполне зажиточная. Более того, местное население даже не предпринимало попыток отыскать сокровища, предпочитая продавать нотариально заверенные копии планов заезжим кладоискателям. Очевидно, это приносило хотя и небольшой, зато верный и стабильный доход.

В большой витрине, расположенной прямо напротив входной двери, под стеклом красовались различные керамические изделия и статуэтки. Они настолько почернели, что рассмотреть орнамент или выражение лиц можно было, только сильно напрягая зрение. Были это подлинные произведения древнего искусства нибелунгов, в чем, казалось, не сомневался никто из местных жителей, или продукция промыслов окрестных ремесленников, как подозревали юные сыщики, – никто не знает. Впрочем, и у Ворчуна, и у Вольдемара хватило такта не высказывать свои сомнения вслух.