Мировая республика литературы - [88]
Все эти позиции, постепенно выработанные писателями и реализуемые ими, «создают» историю каждой зарождающейся литературы. Они строят, а затем все больше и больше унифицируют свои литературные пространства: каждый вариант становится одним из этапов генезиса этих пространств. Но ни одна новая позиция не влияет ни на появление, ни на исчезновение предыдущей; каждая из них усложняет и меняет правила игры, каждая из них борется за литературные ресурсы, что способствует обогащению литературного пространства. Вся сложность описания литературных восстаний и переворотов заключается в том, что каждый вариант может быть описан синхронно как фаза развития или как элемент структуры, как прогрессивное движение, которым обусловлена литературная история, или как одна из современных позиций, сосуществующих (и соперничающих) в литературном пространстве.
Например, ассимиляция — это «нулевая точка» литературного сопротивления, т. е. непременный путь каждого начинающего писателя, выходца из региона, политически и/или литературно обездоленного, когда в его распоряжении нет никаких литературных или национальных ресурсов. Так бывает, в частности, в колонизованных регионах до появления каких бы то ни было притязаний на национальную независимость или на национальные различия. Но так бывает и с писателями подчиненными, но относительно обеспеченными соответствующими ресурсами — с такими, как бельгиец Анри Мишо или ирландец Джордж Бернард Шоу. Они могут отказаться от судьбы национального писателя (или того, что поляк Казимеж Брандыс называет «патриотическим долгом» писателя) и присвоить себе, почти «подпольно», литературное наследие центра. Шоу и Мишо требуют прямого доступа к свободе формы и содержания, право на который дает лишь принадлежность к литературному пространству центра. Поэтому бегство во имя ассимиляции — это одновременно и одна из основных позиций в подчиненных литературных пространствах (хотя писатели, которые ее применяют, «исчезают» или растворяются в доминирующем литературном пространстве, и поэтому часто оказываются забыты или оставлены за пределами национальной литературной истории), и один из этапов (отправная точка) становления обездоленных литературных пространств.
Политическая ассимиляция уже давно описана как процесс растворения или интеграции, т. е. все большего стирания разницы, отказа вливающейся нации, иммигрирующей или подчиненной, от своих религиозных, культурных, лингвистических и прочих особенностей в пользу обычаев доминирующей нации. Израиль Зангвиль (1864–1926), еврейский писатель, живший в Англии и писавший на идише, в одной своей длинной новелле «Комедии гетто» создает очень сильный образ, в котором сосредоточена вся двусмысленность и сложность этого стремления к ассимиляции, в котором подчиненный старается забыть свои корни. Он называет это «англизацией». «Существует много способов, — утверждает рассказчик, — скрыть от англичан позор родства, которое трехтысячелетней родословной связывает вас с Аароном, первосвященником Израиля». Так, Соломон Коэн, пишет Зангвиль, «всегда отличался неисправимой манерой произносить слова на иврите с английским акцентом и упрямством, с которым он допускал в свое общество только одного раввина, говорящего по — английски и имеющего повадки протестантского пастора»[363].
Этот раввин с повадками протестантского пастора мог бы стать парадигмой литературной ассимиляции, которая, как отметил Рамю, также часто зависит от акцента, изжитого или нет, и для многих писателей, начисто лишенных признанных литературных ресурсов, она оказывается единственным способом литературного существования. Именно с этой точки зрения следует рассматривать путь ирландских драматургов, приехавших в Лондон делать карьеру до появления движения культурного национализма. Известно, что Оскар Уайлд и Бернард Шоу наследовали длинному ряду драматургов, к которым, в XVIII в. относятся Конгрив и его последователи, Фракер, Голдсмит и Шеридан. Все эти авторы ирландского происхождения прославились в жанре комедии. В случае Джойса речь идет о форме исторической зависимости, от которой он будет стараться избавиться. В одном из своих «Критических эссэ», посвященных Уайлду, он пишет: «Веер леди Уиндермир [пьеса Уайлда, 1892 г.] собрал весь Лондон. В лучших традициях ирландских комедиографов, от Шеридана и Голдсмита до Бернарда Шоу, Уайлд сделался, подобно им, записным шутом англичан»
