Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты - [57]

Спаси меня, о мудрый, в сей долине…

Он в жилах, в сердце кровь мне взволновал».

91. «Держать ты должен путь другой отныне,[41] —

Он отвечал, увидев скорбь мою, —

Коль умереть не хочешь здесь в пустыне.

94. Сей лютый зверь, смутивший грудь твою,

В пути своем других не пропускает,

Но, путь пресекши, губит всех в бою.

97. И свойством он столь вредным обладает,

Что, в алчности ничем не утолен,

Вслед за едой еще сильней алкает.

100. Он с множеством животных сопряжен,[42]

И с многими еще совокупится;

Но близок Пес, пред кем издохнет он.[43]

103. Не медь с землей Псу в пищу обратится,

Но добродетель, мудрость и любовь;

Меж Фельтро и меж Фельтро Пес родится.[44]

106. Италию рабу спасет он вновь,[45]

В честь коей дева умерла Камилла,

Турн, Эвриал и Нис пролили кровь.

109. Из града в град помчит

Волчицу сила, Доколь ее не заключит в аду,

Откуда зависть в мир ее пустила.

112. Так верь же мне не к своему вреду:

Иди за мною; в область роковую,

Твой вождь, отсель тебя я поведу.

115. Услышишь скорбь отчаянную, злую;

Сонм древних душ увидишь в той стране,

Вотще зовущих смерть себе вторую.

118. Узришь и тех, которые в огне

Живут надеждою, что к эмпирею

Когда-нибудь взнесутся и они.[46]

121. Но в эмпирей я ввесть тебя не смею:

Там есть душа достойнее стократ;

Я, разлучась, тебя оставлю с нею.

124. Зане Монарх, чью власть как супостат

Я не познал, мне ныне воспрещает

Ввести тебя в Его священный град.

127. Он Царь везде, но там Он управляет:

Там град Его и неприступный свет;

О счастлив тот, кто в град Его вступает!»

130. И я: «Молю я сам тебя, поэт,

Тем Господом, Его ж ты не прославил, —

Да избегу и сих и горших бед, —

133. Веди в тот край, куда ты путь направил:

И вознесусь к вратам Петра святым,

И тех узрю, чью скорбь ты мне представил».

136. Здесь он пошел, и я вослед за ним.

Стюарты

I

По прошествии трехсот лет после того, как ведьмы из Форреса предсказали Банко, что, хотя ему самому не бывать королем, потомки его сына Флинса взойдут на трон Шотландии, Давид II умер бездетным и вместе с ним угасла мужская линия рода великого Роберта Брюса. Однако шотландцы, питая величайшее почтение и преданность к потомкам этого государя, решили избрать королем одного из его внуков по материнской линии. Сэр Уолтер, лорд high steward, или stuart, то есть лорд верховный распорядитель, был женат на Марджори, дочери короля Роберта Брюса. Это был доблестный военачальник, который храбро сражался в битве при Бэннок-Берне, командуя войсками своего тестя. Однако он умер молодым, оставив после себя сына.

Вот этому сыну и было предназначено исполнить предсказание форесских ведьм: призванный после смерти Давида II народом, он взошел на трон и стал основателем королевской династии Стюартов, последний представитель которой утратил свою двойную корону во время великой революции 1688 года.

Роберт II был добрый и мягкосердечный государь, а в молодости, как и его отец, храбрый воин, но, когда он взошел на трон, ему исполнилось уже пятьдесят пять лет; более того, он страдал сильным воспалением глаз, отчего они всегда были кроваво-красными. И потому почти весь остаток своей жизни он провел в уединении, в котором и умер 19 апреля 1390 года. Наряду с Яковом VI это был самый счастливый король из династии Стюартов.

Ему наследовал сын, которого звали Джон, то есть Иоанн. Но, поскольку издавна было замечено, что все государи по имени Иоанн оказывались крайне невезучими, при вступлении на трон он взял себе имя отца и деда и стал зваться Роберт III. Тем не менее он не стал от этого счастливее, чем если бы продолжал носить имя Джон.

У него было два сына. Старший, герцог Ротсей, был юноша красивый, ветреный, распущенный и падкий на всякого рода удовольствия. Герцог Олбани, его дядя, который, пользуясь немощью старого короля, правил от его имени, дал брату совет женить герцога Ротсея, поскольку это казалось единственным средством хоть как-то исправить его поведение. Совет был принят, и герцог Ротсей женился на дочери графа Дугласа, в свое время женившегося на дочери короля и, таким образом, обеими руками дотянувшегося до престола Шотландии, на ступени которого не раз ступали его предки и потомки, так и не сумев воссесть на сам этот престол.

Однако герцог Ротсей продолжал вести прежнюю жизнь. Дуглас пожаловался на зятя герцогу Олбани. Олбани, которому предстояло унаследовать трон, если Роберт III умрет бездетным, был решительно настроен избавиться от одного из своих племянников, пусть даже затем пришлось бы думать, как поступить с другим. Он явился к старому королю, в преувеличенных тонах поведал ему о прегрешениях наследника престола, рассказал даже о заговоре, никогда не существовавшем, добился приказа о заключении Ротсея под стражу и поручил некоему негодяю по имени Раморни исполнить этот приказ.

Тем временем принц, ничего не подозревая, совершал поездку по графству Файв. На повороте какой-то дороги Раморни и сэр Уильям Линдсей внезапно кинулись на него, сбросили его с лошади и связали ему руки, прежде чем он успел обнажить меч; затем они посадили его на простую вьючную клячу и повезли в замок Фолкленд, принадлежавший герцогу Олбани. Не проехали они и лиги, как в пути их застигла гроза, но, несмотря на проливной дождь, несчастный принц не смог добиться иного укрытия, кроме крестьянского плаща, который похитители накинули ему на плечи.