Ближайший коридор он знал хорошо, ангар, в котором ставили чипы, тоже мог бы найти без подсказки, но что ему абсолютно не улыбалось, так это перемещаться в одиночку по черным, как ночь, тоннелям, полным поворотов и ям. Рассказы про Ялмунд задели его сильнее, чем он хотел показать.
Саммю понял его опасения, кивнул головой.
— Коротни тут проводка, все эти катакомбы погрузятся во тьму, и в ней мы слепы, как кроты. Заблудимся в считанные секунды.
— Можно будет нащупать провода на стене и ориентироваться по ним, — предложил Бык. — По крайней мере, не забредешь черти куда.
— Здесь никому нельзя верить, даже проводам, — хохотнул Саммю, дернув круглой головой. — Ромул правильно делает, что держит нас всех на расстоянии, дольше проживет. Врач та еще темная лошадка.
— Темнее, чем мы с вами? — пошутил Бык.
— Может и так, — не принял шутки Саммю. — У меня иногда бывают предчувствия, они довольно дурные. Редко, но случается. Так вот помяните мое слово — добром это дерьмо не кончится.
Бык не стал возражать. Его собственные предчувствия были еще хуже, но откуда они сейчас взялись — он понятия не имел. Пустые коридоры как всегда были пустыми, но он поймал себя на мысли, что постоянно оглядывается — убедиться, что червь не вылезает из боковых отсеков пути. В червя он ни на грош не верил, и боязнь этих дыр рационализму не поддавалась, но с момента выхода в коридор волоски на руках упорно стояли дыбом, и Бык ожесточенно потер их ладонью, чтобы не заметил Саммю.
Ангар с его крепкими дверями и ярким светом оба встретили с облегчением. К Саммю тут же вернулся ехидный и начальственный вид, потому что врач посмотрел от верстака на гостей мутным взглядом.
— О, — засмеялся Саммю, — с утра нарезамшись, ваше сиятельство. А как же клятва Гарпократа?
— Клоун, — прошипел врач.
Саммю не подумал обидеться, подтолкнул Быка локтем и указал подбородком туда, куда следовало направить взгляд. Направить его следовало на ящики с вежской маркировкой, которая Быку ничего не сказала, кроме даты последней поставки на производство. Врач приподнял крышку, запустил туда руку, вытащил горсть шприцов-тюбиков, другой рукой поснимал с них колпачки, зажал в кулаке весь набор и разом разрядил себе в плечо сквозь одежду. Что бы в них ни было, мутность взгляда быстро уступила фокусу. Пустые тюбики полетели в мусорное ведро за верстаком.
— Чему обязан? — спросил врач уже деловито, в нем не было и следа досады или несдержанности.
— Откровенно говоря, убиваем время, — ответил вместо Саммю Бык, которому показалось, что взгляд врача, направленный на него, немного теплее того, что адресовалось Саммю. — Кассинов посмотрели, и стало интересно, как поживают их противники. Кстати, где вы их держите?
Врач ткнул пальцем куда-то вверх, оба визитера задрали головы и так остались стоять — все стены от перекрытия этажа и выше были усеяны белыми фигурами андроидов, прикрепленных к вертикальным держателям. Больше всего это напоминало улей гигантских насекомых, облепивших его стенки и смотревших на людей внизу. Брони сейчас на них не было, точнее, она была раскрыта наподобие крыльев, отсюда это дикое сходство с бабочками. Наружу каждый ромульянин являл нечто вроде позвоночника с отводящими тонкими проводами, только идущий почему-то по передней брюшной стенке.
Врач нажал кнопку на пульте — и один из держателей со скрипом пополз вниз, раскачиваясь в пути на своих цепях. Когда ноги ромульянина стукнули о пол, андроид поднял голову. Маски не отделялись от лиц или же под ними не было никакого подобия лица, поэтому складывалось ощущение, что черты андроида сложены в презрительную гримасу. Корпус покрывала разноцветная вязь из иероглифов наподобие японских, к макушке головы была приделана войлочная косица. Саммю бесстрашно щелкнул его по лбу.
— Зачем их развесили? — спросил он. — Да еще и вскрыли?
— А как я должен подбирать им дозу? — огрызнулся врач. — Откуда, по-вашему, возьмется разнообразие?
Бык тоже подошел поближе, но трогать робота не стал, просто посмотрел в самый центр трубочек и связок.
— Для этого вы им вводите гормоны? — уточнил он. — Или это шутка? Зачем они роботам?
Врач поджал губы.
— У них органический мозг, — сухо ответил он.
— То есть? — Бык поперхнулся. — В каком смысле? Человеческий?
— Если вас интересует, носил ли кто-то эти мозги до ромульян, то нет, — ответ был полон ядовитого сарказма, который Бык предпочел не заметить. — Вся масса их мозга — клоны одной-единственной клетки, выращенные в лабораторных условиях и помещенные в оболочку под внешним управлением. Разработка Новой Виктории, которую она поставляет в готовом виде на производства вроде нашего.
Стало немного легче, тогда как Саммю явно был разочарован. Похоже, до этого дня он представлял себе ромульян изнутри несколько иначе.
— Какая профанация, — протянул он. — Впрочем, чего ожидать от людей, как не того, что они будут подражать матери-природе. И еще имеют наглость называть себя творцами, когда просто украли чужую идею.
— Все эксперименты по созданию искусственного интеллекта рано или поздно приходят к подражанию природе, — сварливо отозвался врач. — Зачем выдумывать велосипед?
