Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы - [19]

В книге А. Аксельсона Ломоносову многое могло показаться интересным в качестве близкой параллели к истории русской поэзии. И здесь имелся период языческий, затем средневековый — монашеский с летописями, поэзией, похожей на силлабическое паше стихотворство, наконец, новый период, в котором роль Шернхьельма очень напоминала его собственную роль.

С поэзией древних скандинавов Ломоносов был достаточно хорошо знаком: в своих возражениях на диссертацию Г.-Ф. Миллера «Происхождение имени и народа российского» и в «Древней российской истории» он цитирует книгу Снорри Стюрлесона «Истории о северных королях», известную ему в латинском переводе И. Перингшельда по стокгольмскому изданию, которое он брал из Библиотеки Академии наук.^{75 Известна была ему также «Сага об Олафе Трюгвасоне» («Historia Olai, Trygwae filii, in Norrigia») по латинскому переводу Я. Рееихьельма (Упсала, 1691).76}

Древнейшие скандинавские предания, как, впрочем, и русские народные сказки, Ломоносов рассматривал с позиций литературной науки своего времени лишь как ненадежный исторический источник. Для него сказания, приведенные Снорри Сгюрлесопом, не более чем «нелепые сказки о богатырях и колдунах»; они — «из таких басней, какова у нас о Бове-королевиче».⁷⁷

Тем не менее книга Аксельсона вызвала интерес Ломоносова; очевидно, он надеялся в ней найти такие же полезные для себя материалы, какие были им извлечены из фактической части «Историй о северных королях» Снорри Стюрлесона.

Может возникнуть вопрос, почему Ломоносов отметил в своем перечне книгу А. Аксельсона как принадлежащую Хюдрену. Здесь не было ошибки. В европейской науке XVII —первой половины XVIII в. было принято цитировать диссертации под фамилиями не их авторов, а председателей заседаний, на которых происходила защита. С середины XVIII в. этот обычай стал нарушаться. В указателе к «Геттингенским ученым ведомостям» за 1750 г. «Рассуждение о происхождении и развитии шведской поэзии» отмечено как книга Аксия Аксельсона (стр. 2 ненумерованная «Указателя»), Ломоносов же записал это произведение согласно обычным для его студенческих лет правилам. Эта форма записи свидетельствует о том, что поэт делал свои библиографические заметки непосредственно по тексту рецензий.

Книгой Аксельсона оканчивается подлежавшая нашему рассмотрению литературная часть второго архивного списка, датируемого началом 1751 г. Мы обратимся теперь к более позднему первому архивному списку, который, как было указано выше, должен быть отнесен к 1761 —1762 гг.

IV

Из тринадцати книг этого списка только четыре относятся к области художественной литературы и истории литературы. Это «Библиотека польских поэтов» («Bibliotheca poetarum Polono-rum»), «Извлечение из пословиц» Эразма Роттердамского («Erasmi Proverbiorum epitome»), «Эпиграммы» Дж. Оуэна («Oweni Epigrammata») и уже известные нам по предшествующему списку «Поучительные поэмы» («Poemata didascalica»).

Так как изданий «Эпиграмм» Оуэна и «Извлечения из пословиц» Эразма, близких по времени к дате составления первого архивного списка, нет, приходится предположить, что Ломоносов в данном случае отправлялся не от журнальной библиографии, как было сделано им при оформлении предшествующего перечня, а от каких-то других источников или, скорее всего, делал записи для заказа в общей форме, имея в виду не какое-либо определенное издание Эразма йли Оуэна, а любое, которое академическому книжному комиссионеру удастся достать.

Полное название первой книги в этом списке таково: «Библиотека польских поэтов, писавших па своем родном языке» («Bibliotheca poetarum polonorum, qui patrio sermone scripserunt»). (Бреславль, 1755). Это алфавитный перечень польских писателей с краткими биографическими данными с перечислением названий их произведений. Автором этой книги, изданной анонимно, является известный польский ученый и общественный деятель Иосиф Андрей Залуский (1702—1774); на стр. 93 «Библиотеки польских поэтов» находится его имя, вслед за чем сказано: «который это пишу» («qui haec scribo»).

Включение Ломоносовым «Библиотеки польских поэтов» в число заказываемых книг следует поставить в связь с его записями в близком по времени первом «перечне Пекарского», где находятся имена польских писателей Кохановского и Стрыйков-ского. Отношение Ломоносова к польскому языку и польской литературе более подробно освещено в моей работе «Русско-польские литературные связи в XVIII веке» (М., 1958, стр. 23—24). Здесь мною высказано предположение, что фамилию Кохановский надо связывать с именем Яна, а не Петра Кохановского.

Неясно, почему в начале 60-х годов Ломоносову понадобились «Эпиграммы» Оуэна. Имя этого прославленного новолатинского

4 Литературное творчество М. В. Ломоносова

поэта-англичанина безусловно было известно Ломоносову ранее, хотя оно ни разу не упоминается в его произведениях и прочих материалах. Доказательством этого можно считать то, что в 1756 г. в «Ежемесячных сочинениях» (декабрь, стр. 585—587) было помещено восемь эпиграмм Оуэна с параллельными стихотворными переводами ученика Ломоносова Адриана Дубровского. Можно не сомневаться, что познакомил Дубровского с творчеством Оуэна именно Ломоносов на своих лекциях по стихосложе-нию.