Лев правосудия - [61]
— Убить можно разными способами. Не всегда для этого требуется оружие или яд. Но хватит о моей матери. Ты отдохнула, будем продолжать?
Я допила чай и спросила, находится ли за второй дверью туалет. Потом прошла туда, прихватив сумку. Взглянула на себя в зеркало. Глаза подозрительно блестели, и мне это не понравилось.
Транков уже начал рисовать, но прервался, чтобы снова указать мне нужную позу. Помогая снять халат, он прикасался ко мне так многозначительно, что мой мозг отдал прямой приказ обратиться в бегство. Но я его проигнорировала и продолжала позировать. Транков, к счастью, больше со мной не разговаривал, разнообразные кисти так и летали по холсту. Следующий час промелькнул незаметно, стрелки показывали, что уже почти четыре. Со стороны моря подкрадывались сумерки. Как долго Транков собирался держать меня здесь? Я не выяснила и половины того, что хотела. Например, о делах Сюрьянена он практически ничего не рассказал.
Транков рисовал еще полчаса, потом утомленно потянулся. Хотелось есть. Я привыкла подавлять чувство голода, но тогда оно часто превращалось в злость. В моей сумке всегда лежала пара шоколадных батончиков, сейчас они пришлись бы кстати.
— Значит, ты не знаешь, где Давид Сталь?
Вопрос Транкова застал меня врасплох; это было похоже на удар под дых.
— Ничего я о нем не знаю. — Я взяла сумку и отыскала шоколадку.
Закрывая снова сумку, я задела твердую кожу кобуры. Развернула батончик и откусила сразу треть.
— Ты хочешь есть? В главном доме есть солянка, надо только подогреть. Сделаем перерыв на обед.
— Мне уже пора уходить. Отвези меня к Киркконумми, я сяду там на поезд.
— Пообедай со мной, нам же еще нужно договориться о следующем сеансе. Можешь одеться, — разрешил Транков, как будто делал мне великое одолжение.
Было бы неплохо посмотреть, как живет Уско Сюрьянен. Главная контора концерна помещалась где-то в Вантаа. Готовая солянка внушала мне подозрения. Кто ее варил — Транков? Однако я решила рискнуть и пошла одеваться. Вопрос Транкова о Давиде продолжал меня мучить. Что, собственно, он знал о наших отношениях? На открытии «Санс ном» Транков утверждал, что может рассказать о Давиде вещи, о которых ни я, ни его работодатели не подозревают. Только из-за надежды на эти сведения я и стояла сейчас в доме на берегу Лэнгвика почти голой.
— Хочешь взглянуть? Картина еще не закончена, но, пожалуй, какое-то представление о ней можно получить. — Транков взял меня за руку и потянул к мольберту.
Сейчас рысь на холсте уже была не просто наброском и стала больше похожа на живую, чем на чучело. Моя фигура также продвинулась. Транков изобразил цветочную гирлянду, обвивающую меня таким образом, что низ живота оказался прикрыт, грудь была обнажена, но соски выглядели целомудренно ненапряженными. Лицо и основной фон пока оставались в наброске, однако душа и настроение уже ощущались. В картине не чувствовалось ни агрессии, ни слащавости, она была полна достоинства. Я даже не пыталась догадаться, под влиянием какого чувства Транков за это взялся. Не так уж я хороша, чтобы вдохновлять художников, но и едва ли он выбрал такую тему лишь из жажды мести.
Надо было что-то сказать.
— Интересно. Но что, собственно, ты хочешь этим выразить?
— Почему надо непременно что-то выражать? Это портрет. Разве не достаточно?
Его дело, я здесь только модель. Мы покинули студию, Транков при помощи пульта закрыл дверь и им же отпер главный дом. Камера наблюдения здесь также находилась над входной дверью, и я улыбнулась ей. Мою куртку Транков повесил в прихожей в зеркальный шкаф, но сумку я держала при себе. Отсюда тоже открывался вид на море, одна из стен гостиной целиком представляла собой окно. Я вновь заметила лебедей: они уже плавали. На противоположном берегу маячила человеческая фигура: это был рослый мужчина с биноклем на шее. Возможно, его интересуют лебеди. Фигура исчезла во мраке, меня вдруг пробрала дрожь. Манерой двигаться мужчина напомнил мне Давида. Но ведь это не мог быть Давид? Захотелось задернуть занавески.
— Значит, ты живешь у Сюрьянена. Выглядит немного странно: ты ведь архитектор-проектировщик, а не секретарь или телохранитель.
— Это временно. Уско много ездит, я могу быть за сторожа. В поездках по России я служу переводчиком — русский он знает не так хорошо, как английский. Поэтому, может быть, с Васильевым произошли некоторые… недоразумения.
— Каким образом ты вообще связался с Сюрьяненом?
— Так получилось. И вообще, мне нравится Финляндия. Здесь безопаснее, чем в России. В Финляндии никого не бросят в тюрьму и не застрелят у дверей дома только из-за того, что он критикует высших чиновников.
— В худшем случае разобьют ногу железной трубой.
— Сиисконен получил за это хорошее возмещение и билет в солнечную Флориду. — Транков покраснел. — Пойдем есть, я тоже голоден. Когда рисуешь, забываешь обо всем прочем.
На кухне на столе были тарелки, ложки и прикрытая полотенцем корзинка для хлеба. Кастрюля с супом ждала на плите, Транков включил конфорку. Все сверкало чистотой.
— Кто готовил?
— Я… Нет, вру. На самом деле я купил готовую порцию в русском ресторане в Хельсинки.
Хилья Илвескеро — профессиональный телохранитель. «Илвес» в ее фамилии означает по-фински «рысь». Когда она была совсем маленькой, у нее на глазах мать погибла от рук ревнивого отца. Девочку взял на воспитание дядя. Однажды он принес из леса крошечного осиротевшего рысенка, и зверь несколько лет был Хилье верным другом, пока его не задавила машина.В Москве при загадочных обстоятельствах погибает финская предпринимательница. Хилья долго обеспечивала охрану бизнес-леди, но накануне рокового события была уволена из-за пустяковой ссоры.
Сауна, песни, застолье — обычные посиделки любительского хора на даче одного из участников.Однако веселая вечеринка завершается трагедией — рано утром тело хозяина дома со следами жестокого убийства находят на морском берегу…Под подозрением — ВСЕ участники вечеринки, потому что возможность совершить преступление была у каждого.Сложнее — с мотивом: кому понадобилась смерть красавца, души компании и преуспевающего бизнесмена Юкки Пелтонена?Поначалу Мария Каллио, которой поручено вести дело, в растерянности: ведь она была знакома с убитым и его друзьями, и теперь подозреваемые не воспринимают ее всерьез.
Потеряв из виду своего возлюбленного Давида Сталя, оставившего ее в квартире один на один с незнакомым мертвецом, Хилья Илвескеро нанимается телохранителем к богатой избалованной красотке, невесте финского миллионера. Вместе с ней Хилья отправляется на горнолыжный курорт в Швейцарию и там делает сразу два потрясающих открытия: охраняемое лицо — дочь международного преступника Ивана Гезилиана, торгующего радиоактивными материалами из запасов бывшего СССР, а шофер Антон на самом деле замаскированный Давид Сталь, под чужим именем служащий приятелю своего злейшего врага…
Жестоко убита очаровательная молодая девушка Арми, и полиция, считающая, что преступление было совершено на сексуальной почве, арестовывает ее жениха Киммо.На него указывают все улики. В его невиновность не верит никто — кроме Марии Каллио, которая ушла из полиции, но сохранила интуицию и талант детектива.Она подозревает: убийство Арми связано с еще одной трагедией, которая потрясла респектабельную семью Киммо год назад.Тогда погибла Санна, его эксцентричная сестра, и все сочли это самоубийством. Но теперь Мария, ведущая собственное расследование, приходит к выводу — самоубийства не было, с Санной кто-то расправился, а Арми знала о Санне то, что не было известно никому.Кто же убийца? И как его найти?..
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.