Лев правосудия - [60]
— Надеюсь, друзей вы не бьете железной трубой?
— Я вообще не бью женщин!
Транков так демонстративно возмутился, что я еще больше успокоилась. Он любит хвастаться своими подвигами, и это еще одно его слабое место. Мне было известно, что большую картину маслом не напишешь целиком за пару часов, поэтому не торопила Транкова. Он начал водить кистью по холсту, наверное, набрасывал контуры. А я вспоминала ощущение мускулов Фриды под шерстью: в один миг расслабленный клубок превращался в проворного хищника. От чучела даже не пахло настоящим зверем. Я пару раз сменила положение, и прошло не меньше получаса, прежде чем Транков наконец попросил:
— Сейчас тебе лучше раздеться, я точнее прорисую контуры фигуры.
Я скинула халат и бросила на пол. В студии действительно было тепло, из огромных окон совсем не дуло. Тем не менее под пристальным взглядом Транкова по моей коже побежали мурашки. Настолько ли сильно Транков любит женщин, как его отец? А ведь он не раз мог видеть, как страстные желания приносили Паскевичу неприятности.
— Почему отменили твой запрет на въезд в страну? Кто сообщил тебе об этом?
— Тебе сейчас лучше не разговаривать. — Транков взял тонкую светло-коричневую кисточку, посмотрел сначала на меня, потом на холст, провел тонкую линию. — В милиции сказали, что теперь я могу опять запрашивать визу. Правда, Валентин не рискует приезжать. Боится, что задержат. У него нет таких друзей, как у меня.
Я не стала интересоваться, что это за друзья. Транков попросил меня немного поднять подбородок и долго смотрел, будто увидел что-то интересное.
— Сделай вид, будто ты настороже. Ты же принцесса рысей, которая осматривает свое государство. Враги со всех сторон.
Я не стала критиковать его замысел, он меня даже забавлял. Очевидно, Транков всерьез воображал принцессу рысей. Хорошо было также, что он не велел мне раздеваться полностью. Он работал очень сосредоточенно и даже был почти похож на профессионала.
Через полтора часа, судя по часам на стене, я попросила сделать перерыв, пока мышцы не совсем затекли.
— Конечно. Поставить чай?
— Я сама все сделаю.
Я пила только то, что приготовила своими руками, поэтому вновь надела халат и пошла в кухонный уголок. В шкафчике с посудой нашлись чайные чашки, внизу запечатанная пачка черного чая и мед. Но мед я буду есть лишь после того, как увижу, что его ест Транков.
Тщательно осмотрев чайник изнутри, я налила воды и поставила греться. Лебеди вышли на берег и паслись на лужайке. Я вновь подумала о высокопоставленных друзьях Транкова. Когда он, собственно, устроился к Сюрьянену на службу? Они должны быть на короткой ноге, раз Транков живет у того дома.
Вода закипела, я положила пакетики в чашки. Транков вновь принялся рассматривать картину, добавил куда-то пятно темно-коричневого. Интересно, откуда он узнал о Давиде Стале? Вспомнилось, как смеялся Давид, когда я повествовала ему о своих приключениях в Бромарве, как просил меня рассказать об этом снова и снова. От этого воспоминания у меня чуть не выступили слезы; к счастью, Транков был увлечен своим произведением и на меня не смотрел.
Я спросила, нужен ли ему мед к чаю, но он даже головы не повернул. Я отнесла ему чашку и заодно взглянула на картину.
Работа едва началась, на холсте виднелись только контуры. На этом этапе художнику еще не обязательно было видеть перед собой обнаженную модель. Однако именно такой принцип работы показывал, что рисовать Транков все-таки умел.
— Еще рано смотреть, — сказал он почти смущенно.
Я вернулась в кухонный уголок и добавила мед в свою чашку тоже. Фрида, еще будучи котенком, как-то подстерегла забредшего на наш двор одинокого лебедя. Она подкрадывалась все ближе, но, когда лебедь расправил крылья и зашипел, рысь пустилась наутек. Я наблюдала за этим издалека и не могла удержаться от смеха при виде недоумения моей четвероногой сестры. Позже я стыдила себя: ведь бедняжка рысь никогда раньше не слышала, чтобы птица шипела, будто разъяренная кошка.
Транков повернул термостат.
— Сделаю еще потеплее, чтобы ты не озябла. В Воркуте даже подумать нельзя о том, чтобы рисовать обнаженную натуру, и в детстве я никогда не просил натурщиков раздеться. У нас была только одна комната, я рисовал там, когда мама была на работе. Следовало остерегаться, чтобы ничего вокруг не испачкать. В художественной школе был свет, но там не топили. Приходилось носить перчатки без пальцев и в перерывах греть руки над пламенем свечи. Однажды мои варежки загорелись. На левой руке остался шрам от ожога. Хочешь посмотреть?
Транков поднес тыльную сторону ладони почти к моему лицу: между большим и указательным пальцем виднелся красный след длиной сантиметров пять.
— Мне еще повезло, что я так легко отделался. Хорошо, что рядом была чашка с чаем. — Транков отсалютовал мне своей кружкой.
— Твоя мать по-прежнему живет в Воркуте?
Транков опустил взгляд, лицо его стало замкнутым. Еще одно слабое место.
— Нет. Она умерла.
— Моя тоже.
— Знаю. Твой отец убил ее. Можно сказать, с моей случилось то же самое.
— Паскевич приказал убить ее?
Транков отвернулся и подошел к окну. Лебеди заметили его и в панике пустились к берегу.
Хилья Илвескеро — профессиональный телохранитель. «Илвес» в ее фамилии означает по-фински «рысь». Когда она была совсем маленькой, у нее на глазах мать погибла от рук ревнивого отца. Девочку взял на воспитание дядя. Однажды он принес из леса крошечного осиротевшего рысенка, и зверь несколько лет был Хилье верным другом, пока его не задавила машина.В Москве при загадочных обстоятельствах погибает финская предпринимательница. Хилья долго обеспечивала охрану бизнес-леди, но накануне рокового события была уволена из-за пустяковой ссоры.
Сауна, песни, застолье — обычные посиделки любительского хора на даче одного из участников.Однако веселая вечеринка завершается трагедией — рано утром тело хозяина дома со следами жестокого убийства находят на морском берегу…Под подозрением — ВСЕ участники вечеринки, потому что возможность совершить преступление была у каждого.Сложнее — с мотивом: кому понадобилась смерть красавца, души компании и преуспевающего бизнесмена Юкки Пелтонена?Поначалу Мария Каллио, которой поручено вести дело, в растерянности: ведь она была знакома с убитым и его друзьями, и теперь подозреваемые не воспринимают ее всерьез.
Потеряв из виду своего возлюбленного Давида Сталя, оставившего ее в квартире один на один с незнакомым мертвецом, Хилья Илвескеро нанимается телохранителем к богатой избалованной красотке, невесте финского миллионера. Вместе с ней Хилья отправляется на горнолыжный курорт в Швейцарию и там делает сразу два потрясающих открытия: охраняемое лицо — дочь международного преступника Ивана Гезилиана, торгующего радиоактивными материалами из запасов бывшего СССР, а шофер Антон на самом деле замаскированный Давид Сталь, под чужим именем служащий приятелю своего злейшего врага…
Жестоко убита очаровательная молодая девушка Арми, и полиция, считающая, что преступление было совершено на сексуальной почве, арестовывает ее жениха Киммо.На него указывают все улики. В его невиновность не верит никто — кроме Марии Каллио, которая ушла из полиции, но сохранила интуицию и талант детектива.Она подозревает: убийство Арми связано с еще одной трагедией, которая потрясла респектабельную семью Киммо год назад.Тогда погибла Санна, его эксцентричная сестра, и все сочли это самоубийством. Но теперь Мария, ведущая собственное расследование, приходит к выводу — самоубийства не было, с Санной кто-то расправился, а Арми знала о Санне то, что не было известно никому.Кто же убийца? И как его найти?..
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.