Квартира. Карьера. И три кавалера - [19]
Через минуту она оставила кожу лба в покое и открыла письмо Ивана. Три года, видя в почте его послания, шептала: «Спасибо, спасибо, спасибо. Благослови тебя Господь». Но вот уже с месяц как перестала. Не то чтобы поубавилось благодарности. Просто это чувство растворилось в ней, проникло во все клетки организма и воспроизводилось их обычным делением. Одни клетки отмирали, другие появлялись, и каждая точно знала: Иван, сын Андрея Валерьяновича Голубева, даровал ей кров. Слова перестали быть нужны и теперь скорее оскорбляли Катю. Будто без частых напоминаний она могла забыть, что чужой, едва знакомый тогда человек для нее сделал.
Трифонова устроилась поудобнее и начала читать: «Катенька, милая, мы с Синтией расстались. Все-таки она эгоистка. Значит, будет плохой матерью. И женой, само собой разумеется, тоже. В этом качестве я с ней справился бы. А вот привить бабе любовь к детям невозможно. Попытаюсь еще раз с русской. Сколько их уже было? Рита, Оля и почти преуспевшая в охмурении меня Светлана? Беда в том, что наши здесь мгновенно усваивают худшие черты американок – несговорчивость, бескомпромиссность и самонадеянность. Удивительно, те вроде с детства приучены работать в команде. Одна голова хорошо, а две лучше и тому подобное. Но в личной жизни они просто фурии. Мстят за то, что на службе вынуждены подчинять свой эгоизм командному духу тем, кого любят и кто имел неосторожность влюбиться в них. Что посоветуешь? Люблю. Целую».
«Они с Петером как сговорились, – подумала Катя. – Но тот хоть достает меня привычками одной-единственной Эрики. Хотя она десятерых стоит. Я его стерву никогда не встречала, но уже в кошмарах вижу. А этот за пару лет штук пятнадцать сменил. Рита, Оля, Светлана… Вику забыл, склеротик несчастный? Настю? Плюс Джейн, Анджела, Хлоя и еще куча девиц на одно свидание. Петер со своей спит. У Ивана до постели явно не доходит. Разве что с Джейн и Настей мог успеть – по несколько месяцев с каждой встречался. А чему тут удивляться? Один журналист и сценарист в Берлине. Он попросту не хочет жениться на сожительнице. Другой миллиардер в Нью-Йорке и твердо решил завести жену и детей. У него сплошные смотрины, а не жизнь. Нет, мальчики, еще немного, и я взбунтуюсь. Потребую разговоров о ваших коммерческих тайнах, а не о характерах ваших баб».
Вдоволь поворчав, она ответила, разумно не заикнувшись о бизнесе: «Иван, милый, ну что ты вытворяешь? Читаю я тебя день за днем и начинаю верить в то, что мир питается энергией страдания. Ее производится гораздо больше, чем энергии радости, и она устойчивей. Во-первых, страдают все без исключения. Сам знаешь, у кого суп жидок, у кого жемчуг мелок, а душа по этому поводу болит одинаково. Каждый убежден, что достоин лучшей участи. Во-вторых, удовольствие теряет вкус и ослабевает от повторов. Ты часто говоришь, что тебе даже путешествия на яхте приелись – мир оказался не так велик, как хотелось бы. А к страданию не привыкнешь. Тут все наоборот, чем чаще повторяется, тем сильнее. Так что давай, терзайся изо всех сил, поддержи человечество, а то ведь загибается в очередной раз, бедное. Что ему твои налоги и созданные рабочие места. Вот покорчишься без жены и наследников, и будет всем счастье.
Теперь о твоей одержимости. Захотел семейной жизни? Пора. Сильно-пресильно захотел? Молодец. А не думал, каким ты сам будешь мужем и отцом? Прекрасным? Но это очень абстрактно. Потому что ты ничего не знаешь о женитьбе и отцовстве. И девицы, которых ты неустанно экзаменуешь, не имеют представления о замужестве и материнстве. Не обижайся, но, может, дело не в претендентках на твои золотые руки и горячее сердце, а в тебе? Ты богат. И подозреваешь девушек в корысти. Не веришь, что они любят тебя, а не твои деньги. Плюс к тому ты уже давно американец. Если тебя это обижает, извини. Я к тому, что ты представления не имеешь о российском разводе. Зато преотлично знаешь, каково разводиться в Штатах. Адвокаты будут годами мотать нервы и обдерут как липку. Потом какая-нибудь тетка-судья обеспечит твою жену всем и навсегда. Сделает многое, чтобы ей жилось лучше, чем тебе. И ты боишься ошибиться, выбираешь самую правильную, самую скромную. Так ведь не ты один. Все миллиардеры осторожничают. И миллионеры. И даже представители среднего класса. Кому хочется оставаться без штанов? Но все равно во множестве ошибаются и разводятся. Угомонись, а?
Иван, я прошу тебя, забудь про конечную цель. Жил ты без обручального кольца полвека и был доволен. Вернись в то состояние. И сразу встретишь нормальную женщину. Они, нормальные, за версту чуют одержимых мужчин и быстро прячутся. Даже если мужчина одержим здоровой дружной семьей.
Ты готов жениться без любви? Не готов. Значит, сейчас надо просто влюбиться. А там само пойдет, как у всех.
И последнее. Сколько можно тебе повторять: не заканчивай письма словами «люблю» и «целую». Ты себе не представляешь, на что только не идут невесты, чтобы добраться до телефонной и компьютерной переписки своих женихов. Тебе нужны лишние скандалы? Удачи. Пока».
В Нью-Йорке был час дня пятницы. Иван наверняка работал, на ответ Трифонова не рассчитывала. Но неожиданно получила: «До моей никто не доберется. А по поводу слов… Я имею право мечтать, Катенька? Люблю. Целую».
Ася и Саша любили друг друга и свою дочку Дашу. Жили они вполне счастливо, вот только доставалось Асе от Сашиной тетки Киры Петровны. Вечно она была недовольна женой любимого племянника, без устали учила ее уму-разуму – никому не доверять, ни с кем не дружить и думать только о муже, успешном бизнесмене. Но умная, порывистая, талантливая Ася искала свою дорогу в жизни и в творчестве. В этих поисках и противостоянии теткиной философии молодая женщина не заметила, как они с мужем отдалились друг от друга, у него появилась другая женщина…
Елена Калистратова, успешная деловая леди, чувствовала в своем любовнике Эдуарде Шелковникове тень охлаждения. Вроде бы случайно, вскользь Эдуард обмолвился о встрече с бывшей женой Лизой и с симпатией отметил то, как хорошо она выглядит и уверенно держится… И опыт ведения бизнеса, и хотя и не длинный, но разнообразный жизненный опыт научили Елену обращать внимание даже на самые мелкие детали и ничего не пускать на самотек…
По пятницам в бар мегаполиса приходят молодые люди отдохнуть и найти нетребовательного партнера на одну ночь, а субботним утром расстаться без всяких сожалений, чтобы уже никогда не встречаться. Поэтому и Ирина и Арсений были обескуражены встречей на офисной планерке в понедельник. Он мог бы ее уволить в одну минуту, но именно от нее тянулась ниточка в прошлое, к женщине, которая будоражила его любопытство вот уже семь лет…
Да, именно тогда всё и началось, когда умер любовник Кати Трифоновой. Обслуживая вызовы пациентов на вверенном ей участке, юная медсестра познакомилась с симпатичным пенсионером. Для провинциалки, приехавшей покорять столицу, это был шанс. Но смерть спутала все планы: квартира усопшего досталась государству. А Кате — ворох проблем. Главная из которых — охотники за телефонной книгой ее любовника…
Света Лыкова пришла в небольшое издательство, имея тайную мечту: создать серию женских романов. Не сентиментальных поделок с ходульными персонажами и надуманными ситуациями, рассчитанных на скучающих недалеких бездельниц. В издательском самотеке она отыщет талантливых авторов, пишущих о жизни умных и современных молодых женщин, таких как сама Света. Света с энтузиазмом принялась за работу и очень скоро нашла трех беллетристок. Условно она назвала их «домохозяйка», «интеллектуалка» и «женщина», и в каждой из трех Света узнавала какую-то свою черту характера.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».