Квартира. Карьера. И три кавалера - [20]
«Ревнивые хакерши! – набрала Трифонова. – Не вздумайте покушаться на жизнь Ивана. Он шутит!» Тут же прилетел смайлик. У миллиардера кончились пять минут на отдых. Катя выключила ноутбук.
Через год после смерти матери Иван прилетел в Москву по делам. Остановился в отеле «Хайят». Разумеется, позвонил Трифоновой и явился. Он был без привычной свиты – юристов, личных помощников и телохранителей. Открыл дверь в квартиру своим ключом. Услышав странный звук, новоявленная хозяйка испуганно выскочила в холл.
– Бог мой, прости, извини, я машинально… Представляешь, на лестнице вдруг отключился. Поднимался к маме, как раньше, – смущенно запаниковал Иван. – Я вообще мальчишкой себя чувствовал – всегда доставал ключи на первом этаже. А она, такая молодая, красивая, веселая, ждала меня из школы…
– Я все понимаю, успокойся, – бросилась к нему Катя. – Иван, ты еще не привык, Москва еще связана с ней накрепко. Иди в гостиную.
Кажется, он был тронут тем, что Катя ничего не поменяла в доме. Они помянули его родителей. В деталях вспомнили историю клада за вентиляционной решеткой. И совершенно естественно оказались в постели. Будто муж вернулся из командировки к верной жене и оба соскучились до умопомрачения.
С каждым прикосновением они любили друг друга все сильнее. Он был первым мужчиной, с которым Катя не отвлекалась на еду и вино. Она – первой женщиной, которую Иван не водил в ресторан. Жевали что-то в городе порознь. А дома сразу валились в бездну кровати и не летели вниз, но долго-долго парили надо всем и всеми, даже над собой. Это была единственная неделя за три года, когда Трифонова напрочь забыла про учебу. И на работе ей чудилось, будто она сама себе снится.
Они шагнули с края тверди и упрямо не желали возвращаться назад. Пришлось убедиться, что у любой пропасти есть дно. Расшиблись об него оба одновременно, как заведено у настоящих влюбленных. В их восьмое утро Катя проснулась ровно в четыре часа. И увидела сидящего рядом голого Ивана. Он плакал. Она не удивилась, знала откуда-то, что надо прощаться. И дело было не в назначенном на этот день отъезде прекрасного заокеанского гостя. Им предстояло расстаться навсегда. Катя тоже беззвучно заплакала. Он повернулся к ней, крепко обнял и глухо заговорил:
– Я всегда думал и понимал, думал и решал. А в эти ночи с тобой у меня в голове не возникло ни одной мысли. Какая-то пустота. Или, наоборот, переполненность. В ней все было, абсолютно все, но будто в темноте, и совершенно не интересно, что там. А сейчас вдруг высветилось одно: ты сравниваешь меня с отцом. Он был старше, но все-таки я близок к его тогдашнему возрасту.
– Нет, Иван. Ты гораздо моложе. И потом, с ним мы были близки так давно, что я уже забыла те ощущения. Клянусь. Ты доподлинно узнал бы на ощупь кожу женщин, с которыми спал?
– Не узнал бы. Возможно, ты права. Но ужас в том, что я не способен ни погасить это, ни осветить все остальное, чтобы оно потерялось.
– А мне постоянно мерещится, что ты думаешь, будто я резво отрабатываю квартиру, – тихо призналась Катя.
– Нет! Нет! Ты себя не помнишь, когда любишь, какая, к черту, квартира.
– Верю. Только ничего не могу с этим ядом поделать. Чувствую, что умираю, и все.
Потом они ласкали друг друга с нежной горечью. Потрясающий заключительный аккорд. После него возможен был или обычный, сдобренный шампанским, гарантированно удовлетворяющий секс, или никакого. Уходя, Иван положил ключи на тумбочку в холле.
Однако, прилетев в Америку, отзвонился, дескать, не волнуйся, жив-здоров. Катя с таким искренним облегчением приняла эту новость, что рвать хотя бы дружескую связь было кощунством. Они не стали рвать – и правильно сделали. С тех пор Иван навещал родину несколько раз. Они встречались, ужинали в ресторанах, гуляли по Москве, болтали взахлеб. И расходились счастливыми, условившись о встрече дня через два-три. Честно говоря, Трифонова довольно быстро преодолела комплекс оплаты подарка телом. Иван, похоже, со своей заморочкой справиться не сумел. Или делал вид. Но оба хорошо понимали, что лучшее с ними уже стряслось и закончилось. Страх разочарования оказался сильнее желания. Пусть хуже будет с другими, но только не друг с другом. Он уважал за сдержанность ее, она его. Разговаривать об этом они не пытались. Только Иван упорно писал свое «люблю, целую» не только в письмах, но и в эсэмэсках. И по скайпу прощался теми же двумя словами чуть насмешливым тоном. Но это была насмешка над собой…
На следующий день Трифонова устроила генеральную уборку. Пропылесосила все до миллиметра. Протерла стены и потолки влажным губчатым валиком. Сняла, постирала, выгладила и снова повесила шторы. Вымыла окна. Натерла паркет. Отполировала мебель специальным воском. Еле уложилась в два выходных. Она мыла-чистила настолько тщательно и увлеченно, что могло показаться, будто ей это занятие нравится. На самом деле Катя всего лишь не испытывала к нему непреодолимого отвращения. Она не прочь была нанять домработницу. Но чем тогда заполнять субботу и воскресенье? Не всегда ведь удается заставить себя идти в театр, музей, кино или на прогулку по любимым бульварам в сопровождении своего одиночества. Оно, как телохранитель, – существует, не мешает, но с ним не поговоришь.
Ася и Саша любили друг друга и свою дочку Дашу. Жили они вполне счастливо, вот только доставалось Асе от Сашиной тетки Киры Петровны. Вечно она была недовольна женой любимого племянника, без устали учила ее уму-разуму – никому не доверять, ни с кем не дружить и думать только о муже, успешном бизнесмене. Но умная, порывистая, талантливая Ася искала свою дорогу в жизни и в творчестве. В этих поисках и противостоянии теткиной философии молодая женщина не заметила, как они с мужем отдалились друг от друга, у него появилась другая женщина…
Елена Калистратова, успешная деловая леди, чувствовала в своем любовнике Эдуарде Шелковникове тень охлаждения. Вроде бы случайно, вскользь Эдуард обмолвился о встрече с бывшей женой Лизой и с симпатией отметил то, как хорошо она выглядит и уверенно держится… И опыт ведения бизнеса, и хотя и не длинный, но разнообразный жизненный опыт научили Елену обращать внимание даже на самые мелкие детали и ничего не пускать на самотек…
По пятницам в бар мегаполиса приходят молодые люди отдохнуть и найти нетребовательного партнера на одну ночь, а субботним утром расстаться без всяких сожалений, чтобы уже никогда не встречаться. Поэтому и Ирина и Арсений были обескуражены встречей на офисной планерке в понедельник. Он мог бы ее уволить в одну минуту, но именно от нее тянулась ниточка в прошлое, к женщине, которая будоражила его любопытство вот уже семь лет…
Да, именно тогда всё и началось, когда умер любовник Кати Трифоновой. Обслуживая вызовы пациентов на вверенном ей участке, юная медсестра познакомилась с симпатичным пенсионером. Для провинциалки, приехавшей покорять столицу, это был шанс. Но смерть спутала все планы: квартира усопшего досталась государству. А Кате — ворох проблем. Главная из которых — охотники за телефонной книгой ее любовника…
Света Лыкова пришла в небольшое издательство, имея тайную мечту: создать серию женских романов. Не сентиментальных поделок с ходульными персонажами и надуманными ситуациями, рассчитанных на скучающих недалеких бездельниц. В издательском самотеке она отыщет талантливых авторов, пишущих о жизни умных и современных молодых женщин, таких как сама Света. Света с энтузиазмом принялась за работу и очень скоро нашла трех беллетристок. Условно она назвала их «домохозяйка», «интеллектуалка» и «женщина», и в каждой из трех Света узнавала какую-то свою черту характера.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».