«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».
- Посмотри на себя в зеркало! - сказала мне однажды моя знакомая. - Уж тётка давно, а всё думаешь, что девочка!
Я хотела обидеться - известно, никому такое не будет по нраву, когда напоминают о возрасте, пусть и не древнем, но все же, скажем, более среднего.
Но тут я вспомнила рассказ другой своей приятельницы о поездке на Мальту с группой российских туристов - вот счастливая! - я-то за всю свою жизнь ни разу не бывала за границей, если не считать так называемое наше «СеНеГальское» ближнее зарубежье. Оказавшись на Мальте, приятельница к своему удивлению увидела, что остров буквально заполонён пожилыми немцами. Многие из них сидели в инвалидных колясках, но все без исключения дурачились, как дети, вели себя раскованно, посещали дискотеки. Словом, отдыхали на полную катушку, забыв о своём почтенном возрасте.
- Смотришь, - восхищалась приятельница, - бабуся - божий одуванчик, ветром сдувает, а она к вечеру нафуфырится, приоденется - и на дискотеку. А вот наши русские бабушки горазды только на лавочке сидеть да судачить о соседях.
Ну, тут, конечно, можно с ней поспорить - если нашим пенсионерам платили бы такие же пенсии, как и немцам, да ещё доплачивали за то, чтобы они в зимнее время уезжали из России в южные страны ради экономии энергоресурсов, так, наверное, и наши бы старушки уподобились перелётным птицам. Я и поспорила, но зато мы тогда с приятельницей единодушно решили, что если уж считают, что в каждом человеке до старости живёт маленький мальчик или девочка (не зря же говорят, что старый, то - малый), то почему бы этим малышам иногда не брать верх над умудрёнными, уставшими от жизни, душами.
Вспомнив это, я раздумала обижаться на свою нетактичную знакомую. Видимо, в её душе даже в детстве не жила маленькая фея. Но вот в чём была с ней полностью согласна, так это с тем, что моя фатальная рассеянность иногда выкидывает пренеприятные штучки.
Вот, например, случилось однажды со мной настоящее форменное безобразие, история, которая повлекла за собой такие события и переживания, что будь я пессимисткой, состарилась бы в один момент…
Направили меня в командировку. Ну а поскольку муженёк мой бывший не зря меня расчётливой называл, то я и рассчитала свою командировку буквально по часам, и даже билет обратный приобрела, надеясь, что ничто не задержит меня в чужом городе - все дела вовремя завершу. Так, впрочем, и вышло.
Я выполнила всё в срок, выгадала даже денёк, чтобы пошляться по Москве, и не столько по магазинам, сколько просто так побродить да посмотреть. Москву я лучше знаю подземную - в метро. И как нырнула туда, периодически выбираясь на поверхность, так и не заметила, какдень промелькнул.
Вернувшись в гостиницу, я заново уложила свой багаж, умостив туда и свои покупки, и всё, что было заказано друзьями. В намеченное время покинула гостиницу, гремя по её коридорам колесиками неподъёмной сумки, причем другая была в руке, третья - болталась на плече. Без приключений добралась до вокзала, нашла свободное место, где можно было пристроить своё тело, уставшее от беготни по магазинам. Мне даже удалось купить очередной томик издания собраний сочинений Иоанны Хмелевской. Я достала новую книгу и стала спокойно читать, ожидая не менее спокойно приглашения на посадку.
Услышав часть объявления о посадке, где главным было название моего города, я неспешно подошла к вагону согласно билета. Лениво, без всякого энтузиазма поспорила немного с проводником, которому прямо-таки до зарезу требовалось сличить мою фамилию в паспорте с фамилией на билете. Паспорт лежал в дамской сумочке, уложенную в большую дорожную сумку, извлечь его оттуда было весьма затруднительно, потому-то, собственно, и спорила, а так я обычно не стесняюсь показывать свой главный документ, поскольку лицо на фото выглядит вполне симпатично.
Наконец проводник все же переспорил меня, я выудила из сумки паспорт, сунула его проводнику под нос, вошла в вагон и села, вздохнув облегчённо, на своё место. Сердце моё даже ни на одно мгновение не остановилось от дурного предчувствия, наоборот, оно билось спокойно и уверенно, а я готовилась ко сну, не подозревая, что надо бежать прочь из этого вагона. Но мне даже в голову не пришло, что с этого вокзала в мой город уходят с интервалом в сорок минут два поезда. Два! И у меня билет как раз на второй, тот, что уходил позднее.
Поезд мягко тронулся, и я вновь удовлетворённо вздохнула: ну, еду домой, завтра увижу своих мальчишек-сорванцов, которые во время моих командировок оставались одни.
Проводник суматошно протрусил мимо меня раза два, и вдруг подводит ко мне женщину с билетом на моё место! На моё! Я, конечно, взбеленилась: первая пришла, пусть он двойника устраивает, где пожелает, тем более что в вагоне полно свободных мест, а я со своего не двинусь!..
Проводник вежливо взял мой билет и… злорадно так ухмыльнулся, казалось, даже усы его сами по себе тоже усмехались.
