Кроме политики - [14]

Тимофей не особо знал частную жизнь Зубова, но маловероятно было, что коллега вслед за директором пошёл в меломаны. Робко оглядываясь по сторонам, тот подошёл к Тимофею и посоветовал ему песенку герцога из «Риголетто». Тимофею не нравились ненужные советы, посему он с твёрдостью ответил, что не собирается слушать никаких герцогов и прочих эксплоататоров, даже будь они трижды кавалерами императорских орденов.

По всей вероятности, Зубов слушал помимо того «кафешантанные» песни с Небесной Земли. Вновь привязавшись к Тимофею, он посоветовал песню некоего Белого орла под названием «Потому что нельзя быть на свете…». Тимофей с трудом подавил бурю эмоций и втолковал Зубову, почему не доверяет Белому орлу: одна из его песен воспевает российское дворянство и одновременно приписывает потребление… французской булки. Если горе-певец никогда не видел франзолю, понимает ли он простой народ?

Если верить третьей рекомендации от коллеги, некто Фрейштиль исполнял песню «Больно мне, больно». Сам Тимофей не желал отвлекаться на творчество неведомого то ли немца, то ли еврея. Своих проблем полон рот.

Очередная непрошеная песня была родом из прошедших веков, но для разнообразия из непривычной культуры. Зубов посоветовал старинную английскую песню «Зелёные рукава». Тимофеево незнакомство с langage anglais вызвало резкий отпор, но коллегу не утихомирило.

В другой раз Тимофей размышлял, не сходить ли с Софи на лубок-фильму по мотивам сказки «Волшебное кольцо». Едва после размышлений учитель остался в одиночестве, Зубов вновь внёс свою лепту. Зануда подошёл к Тимофею и по секрету передал две странные фразы: «Хуже керосину» и «Гангрену за себя взял». Ту и другую молодой человек не понял, но гнев испытал вполне порядочный.

Тимофей прекрасно осознавал, что у столь очаровательной девицы было не исключено наличие других поклонников. Но неприятных встреч с соперниками он не опасался. Одной из причин был Виктор Фатеев с тонким нюхом на нежелательных гостей. Ох, Софи, станешь ли ты мадам Сергеевской, дабы обожателей ils disparurent, как ветром сдуло? В те волнительные мгновенья, когда Софи оставалась свободной, твёрдую уверенность Тимофея подкрепляла известная ему подробность.

Софи вырвала подол из Тимофеевых рук, ловко встала с канапе и, пленительно изогнувшись в талии, последовала к яркому окну. Каждое её движение дышало одним строгим ограничением, чему молодой человек был крайне рад. В тугом корсете она далеко не уйдёт.

— Мой батюшка посылает тебя в Петроград. Да поможет тебе Господь.

После этих изрядно запоздалых слов молодой учитель почувствовал, как надежда заполняет каждую клетку его тела.

— Спасибо тебе. Денег немного, но при экономии хватит. Только получу разрешение от директора. До учебного года время ещё есть.

Господин директор безо всяких препон отпустил в Петроград воспрянувшего духом подчинённого. Для поездки много вещей не требовалось. Тимофей поправил усики и пробор, но с сожалением отложил в сторону тросточку. Модный жилет никто не увидит, а одеколонов в жилище Тимофея не водилось. За этой роскошью обращайтесь к директору.

Перед мысленным взором плёнка вновь сдвинулась на один кадр. Тимофей резво вспомнил, с чего начались мытарства. Четыре года назад среди осенних листьев недавний студент и будущий учитель встретил очаровательную высокую гимназистку с тёмно-рыжей косой до колен. Юная нимфа с улыбкой сверкнула синими искрами из-под длинных ресниц. Да и подмигнула, плутовка.

Скоро изношенные туфли ступят в сторону вокзала. Каждый миг незримо приближал злосчастного кавалера к новой жизни.

Под окном доходного дома раздался свист. Тимофей почитал выше своего достоинства слушать звуки от апашей, но недостойный сигнал повторился. Свист исходил не от уличных мальчишек, а от самого латиниста Зубова. Его вид выражал тревогу.

— У вас есть свободное время? Спускайтесь скорее, Тимофей Иванович, бежимте на Бутырскую Заставу. Пока вы уезжаете, Софи вам изменяет. С господином директором.

С лица Тимофея схлынул румянец. Не оттого ли на столе в директорском кабинете лежала одна из множества красавицыных фотографий?

Поспешно заперев дверь, адресат известия молниеносно слетел на мостовую.

— Когда она успела? Точно знаю, ей мешает корсет.

— Перехитрила она вас. Корсет не настолько тугой, как кажется. Софи регулярно крутит обруч, отсюда половина талии.

Учители мчались едва ли не быстрее извозчиков, по мере приближения огибая экипажи и прохожих. Всё французские слова мигом улетучились из встревоженной головы.

— Обруч? Никогда не слышал.

— Я тоже. Отец приват-доцента, Иннокентий Фатеев его звали, изучал первобытные народы. А им принадлежит идея крутить обруч на талии. Софи смахнула пыль с дедовских трудов, впечатлилась, и вуаля. Виноват наш Премьер-министр. Он скоро колонизирует бывшие испанские земли, которые не стали американскими, вроде Кубы и всего остального, а также Сандвичевы острова. Аборигены живут и там и ещё во многих местах, у всех дикарские обычаи. Девица заинтересовалась, вспомнила дедовские труды, увидела обруч, а отсюда фокус с талией.

— Хитрая какая. Сам вижу, она далеко не институтка.