Космонавт - [7]

-- Если зайдет поздравить, то оставим. А специально гонцов посылать не станем. Кстати, Серега не приедет -- у него опять обострение. Вчера ему на моих глазах три укола впилили...

6

Гости стали приезжать уже накануне вечером. Отец с дядяй Жорой, одетые в одинаковые джинсы и ковбойки обнимались с ними у калитки и вели показывать дачу. "Классно! Классно! -- заглядывали в подпол и на чердаки наиболее любопытные. -- И кто здесь раньше жил? Генерал? Сразу видно!"

Тетезинин брат-чечеточник в качестве приветствия отбил на крыльце несколько звонких проходов лаковыми туфлями и сказал, что крыльцо следует укрепить и покрыть специальной бак-фанерой, тогда он, дескать, сможет показать настоящий класс. То же самое он сказал про полы на верандах, в комнатах и на втором этаже. После этого он тихо выпил привезенную с собой маленькую и пошел проверять полы в сарае.

В эмалированнoм бачке томилась в маринаде баранина. Мама, тетя Зина и Катька чистили горы вареных овощей для салатов и отрезали головы селедкам. Я вскрывал банки с горошком, выносил очистки на помойку и ждал, когда меня отпустят ставить палатки и разводить костер. Отец сказал, что костер зажжем ближе к ночи -- для уюта и от комаров. Чарли шнырял по участку за гостями и путался под ногами. Поначалу он бежал к калитке и лаял на входящих, но потом догадался, что это стихия, и успокоился. Только обнюхивал внесенные сумки и нервно зевал.

Дядю Сашу Гуревича я узнал сразу, по фотографиям. Он с моими родителями бывал в геологических экспедициях, а потом остался работать в Сибири.

-- Ну я и напился в самолете! -- заулыбался Гуревич, обнимая сначала отца, потом дядю Жору. -- Уже в глазах двоится! А это что за девушка? --он обнял и маму. -- Элька, ты все молодеешь!

Мама заморгала глазами и чуть не прослезилась. Они не виделись лет десять

-- А это Кирюха! -- дядя Саша стиснул меня в объятиях и уколол черной, как уголь, бородой. -- Сопля несчастная! Помнишь, как ты меня описал?

Я, конечно, не помнил, но дядя Саша мне понравился. Здоровый улыбчивый мужик с крепкими жесткими руками. Катьку он назвал невестой и поцеловал ей руку. Тете Зине сказал комплимент, от которого она засветилась, и стал вытаскивать из огромного рюкзака промасленные свертки с сибирской рыбой.

Потом мы ставили с нимпалатки, и он учил меня, как надо правильно вязать узлы и раскладывать сено.

Чечеточник дядя Гена, поводя плечами, ходил по гравийным дорожкам и бормотал, что нас надо раскулачивать. Особенно ему не понравилось, что тетя Зина не разрешила ему стучать каблуками на просторных балконах, где пол годился для чечетки, но могли оторваться люстры на верандах. Дядя Гена считал, что его искусство выше такой чепухи, как люстра. "Хоть бы помост какой-нибудь сколотили, -- ворчал дядя Жора. -- А то получается, как валенками по снегу. Знали ведь, что приеду..."

Ближе к ночи приехал доктор наук Тамлер из новосибирского Академгородка -- худощавый дядечка в очках с веселыми детскими глазами. У него тут же отобрали чемодан и принялись раскачивать на руках и подбрасывать в воздух. Он прибыл из Москвы, где ему вручали какую-то научную премию. Привезла его черная "Волга" с шофером, которая тут же уехала.

Мы с дядей Сашей, которого я описал в детстве, развели веселый костер, и мама с тетей Зиной застелили сено в палатках своими грандиозными простынями. Положили стопочками одеяла и подушки. На тот случай, если уже сегодня кто-то захочет ночевать на улице. Мы с Катькой притащили самовар и поставили на новый стол. Отец включил фонарь, висящий на сосне, но на него замахали руками: без него, дескать, уютней! Я пересчиталрассевшихся у костра гостей -- десять. С нами и Чарли -- уже пятнадцать персон. И еще должно быть столько же, как минимум. Плюс космонавт.

Гуревич взялся настраивать гитару.

-- Грандиозно! -- сказал дядя Жора отцу. -- Не надо ничего придумывать! Лично я чувствую, что не зря прожил свои пятьдесят! Какие друзья! А, Сережа?

-- Да, -- радостно кивнул отец. -- И завтра появится новый! Надеюсь, он впишется в компанию?

-- Еще как! -- хлопнул его по спине дядя Жора. -- Просто отличный парень!

... Когда все уже сидели за пахнущими лаком столами, и дядя Жора взял в руки нож, чтобы призывно постучать по бокалу, стукнула калитка, и на участок вошел широкоплечий улыбающийся мужчина с чемоданом и двумя огромными букетами гладиолусов. Я сразу понял, что это и есть космонавт.

-- Еще один гость! -- громко известил дядя Жора и махнул космонавту рукой. -- Алексей, скорее садись! -- он указал ему на пустующее между мною и Катькой место. -- Брось чемодан в палатку, начинаем. Точность -- вежливость королей. -- Он взглянул на часы. -- Без трех минут пятнадцать!

Я побежал, чтобы помочь гостю поставить чемодан в нужную палатку и успеть включить фонтан с третьим ударом по бокалу.

-- Ничего, ничего, я сам, -- сказал Алексей, легко ставя чемодан за полог палатки и шурша необъятными букетами. -- Надо же, как они похожи!

-- Мой отец слева, -- сказал я. -- Я его сын, Кирилл. Садитесь, скорее, сейчас начинаем.

На Алексее был серый костюм с голубой рубашкой и галстуком, и когда он быстрыми шагами подошел к юбилярам и вручил им букеты, я еще раз заметил, как широки его плечи. Просто красавец-мужчина. И когда-нибудь я увижу его фотографию в газете, и вспомню этот августовский день. Он запросто мог уложить тех пятерых хулиганов, но сдержался и предпочел сделать их бегом -такова его секретная до поры до времени служба науке.