Конец пути - [19]

Шрифт
Интервал

Стэнхоуп: Что ж, я прикажу привести пленных сюда. (Пауза. Полковник курит трубку, Стэнхоуп нервно ходит взад и вперед, курит сигарету)

Полковник: И нечего так нервничать. В конце концов, тут всего шестьдесят метров. Немцам придется стрелять в густой туман. Я лично надеюсь на Осборна. Он разумный офицер, да и Рали идеально подходит для броска. Надеюсь, ты подобрал им хороших солдат?

Стэнхоуп: Самых лучших. Все молодые, крепкие и отчаянные ребята.

Полковник: Вот и отлично. (Пауза) Ты прекрасно знаешь, что я все отдал бы, чтобы отменить эту операцию.

Стэнхоуп: Я знаю, сэр.

Полковник: А что, эти красные тряпки на дырах очень расстроили солдат?

Стэнхоуп: Трудно сказать. Они все обернули в шутку. Говорят, немцы указывают им дорогу.

Полковник: Вот и молодцы! (Осборн и Рали спускаются по ступеням) Ну что, Осборн, все готово?

Осборн: Да, сэр, мы готовы.

Полковник: Дымовую завесу начнем ровно в назначенный час. Вы же дадите команду идти, когда дым станет действительно густым, договорились?

Осборн: Слушаюсь, сэр.

Стэнхоуп: Мейсон!

Мейсон: Иду, сэр!

Стэнхоуп: Солдаты получили свои сто грамм, дядя?

Осборн: Да. Только что. Думаю, ром уже начинает действовать.

Полковник: Отлично. Как у них настроение?

Осборн: Вполне бодрое. (Мейсон приносит две чашки кофе и ставит их на стол)Стэнхоуп: Не хотите ли подняться к солдатам, сэр?

Полковник: Может, им не хочется никого видеть?

Стэнхоуп: Наоборот, я думаю, они будут рады услышать пару напутственных слов.

Полковник: Ну что ж, если ты считаешь, что так лучше…

Осборн: Они в центральном окопе.

Полковник: Стэнхоуп, вы идете со мной?

Стэнхоуп: Да, сэр. (Полковник мешкает слегка. Наступило неловкое молчание. Затем он откашливается и говорит)

Полковник: Ну что ж, Осборн, желаю удачи. Я уверен, что вы устроите немцам яркое представление. (Протягивает руку Осборну).

Осборн: (жмет руку полковнику) Благодарю вас, сэр.

Полковник: А вы, Рали, стрелой бросайтесь к немцам. Хватайте первого попавшегося и тащите прямо сюда. Достаточно и одного, но если попадется больше под руку, тащите всех.

Рали: (также жмет руку полковнику) Так точно, сэр.

Полковник: Если все пройдет удачно, я вас обоих представлю к Военному Кресту. (Осборн и Рали бормочут слова признательности) И запомните: самое главное — взять «языка». Кто знает, от этого может зависеть исход всей войны. (Пауза) Ну что ж, желаю удачи обоим. (Осборн и Рали благодарят. Полковник и Стэнхоуп направляются к выходу)

Полковник: (через плечо) Не забудьте вынуть все из карманов.

Рали: Да, конечно. (Идет в свой блиндаж, по пути доставая из карманов письма и документы. Стэнхоуп уже было выходит из блиндажа, но в это время его окликает Осборн)

Осборн: Эй, Стэнхоуп, подожди минуту.

Стэнхоуп: (возвращаясь) Я здесь.

Осборн: Послушай, я ничего такого ужасного не думаю, но все-таки возьми это на всякий случай. (Вынимает из карманов письмо, часы, с пальца снимает обручальное кольцо и кладет все на стол)

Стэнхоуп: Так и быть, покараулю до твоего возвращения.

Осборн: Это я так, мало ли… Если что случится, отправь все это моей жене, хорошо? (Пауза. Осборн смущенно улыбается)

Стэнхоуп: (сдвигает все предметы на столе) Ты вернешься, старина. Черт побери! Ты что, не знаешь, что я не могу без тебя?

Осборн: (смеется) Знаю, знаю.

Стэнхоуп: Кто-то же должен укладывать меня спать! (Пауза) Ладно, мы еще увидимся наверху. А в кофе добавь немного рома. Так будет лучше.

Осборн: Слушаюсь, сэр! (Стэнхоуп идет к ступеням, но медлит, прежде чем подняться)

Стэнхоуп: Эй, Осборн! Будь здоров! (На мгновение они встречаются взглядом, а потом смеются. Стэнхоуп медленно поднимается по лестнице. В блиндаже наступает тишина. Осборн набивает свою трубку, закуривает, и в это время появляется Рали).

Осборн: Времени осталось на пару затяжек.

Рали: Тогда я, пожалуй, тоже выкурю сигарету. (Роется в кармане)

Осборн: Вот, возьмите. (Протягивает Рали свой портсигар).

Рали: Получается, что я все время курю ваши.

Осборн: Ничего страшного. (Пауза). Выпьем кофейку?

Рали: Давайте. (Садятся за стол).

Осборн: А как насчет того, чтобы добавить в кофе немного рома?

Рали: Боюсь, что он затуманит мозги.

Осборн: Я буду просто кофе.

Рали: Да и я тоже.

Осборн: А ром оставим на потом. Будет чем отметить возвращение.

Рали: Прекрасная идея! (Осборн и Рали молча помешивают кофе. Когда их глаза встречаются, Рали улыбается).

Осборн: Какие ощущения?

Рали: Да так, ничего особенного.

Осборн: А у меня внутри как будто пустота.

Рали: Вот, вот, у меня тоже. А еще мне хочется зевать.

Осборн: И мне тоже. Так бывает. Все пройдет, как только начнется операция.

Рали: (с глубоким вдохом) Скорей бы!

Осборн: (смотрит на свои часы, оставленные на столе) У нас еще восемь минут.

Рали: О Господи!

Осборн: Давайте еще раз сверимся с картой. (Разворачивает карту на столе). Как только образуется густой дым, я дам команду. Вы выдвигаетесь вот сюда…

Рали: Я добегаю до немецкой проволоки, падаю ничком и жду вас.

Осборн: Не забудьте бросить гранаты.

Рали: (похлопывает себя по карману) Не забуду. Они у меня здесь.

Осборн: Как только я крикну «Пошли!», вы с солдатами бросаетесь к немцам. Я останусь лежать на бруствере их окопа и буду свистеть в свисток, чтобы вы меня не потеряли. Кидайтесь на первого попавшегося немца и тащите его ко мне.


Еще от автора Роберт Шеррифф
Две недели в сентябре

Семейство Стивенсов, живущее в одном из пригородов Лондона, отправляется в ежегодный отпуск на море. Несколько часов на поезде, и они оказываются в городке Богнор, в пансионе, куда они приезжают уже двадцать лет. На две недели они могут вырваться из будничной жизни с ее заботами и обязанностями, почувствовать себя свободными, поразмышлять о том, что им в жизни действительно важно. Шеррифф с такой нежностью и деликатностью описывает своих героев, что читатель начинает ценить и их, и незамысловатые радости обыденной жизни.


Рекомендуем почитать
Драматург

Пьеса в четырёх сценах .


Миссис Оруэлл

Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…


Голодные

В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…


Покурить травку

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поцелуй Иуды

В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.


Разговоры с Богом

Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.