Коммунизм и преодоление разделения между умственным и физическим трудом - [7]

Здесь важно подчеркнуть, что различия между умственным и физическим трудом могут быть поняты как различия социально–экономические лишь в том случае, если они рассматриваются как проявление общественного разделения умственного и физического труда. Об этом приходится напоминать потому, что иногда социально–экономические различия между работниками умственного и физического труда выводятся из профессионального разделения труда, которое к тому же часто отождествляется с наличием конкретных форм трудовой деятельности.

Нельзя, например, согласиться с утверждением, что «социальные различия между работниками умственного и физического труда — важнейшее следствие сохранения остатков узкого профессионализма, пожизненного прикрепления человека к одному виду деятельности». [11] Здесь допущена явная методологическая ошибка: социальные различия между работниками умственного и физического труда объясняются здесь особенностями профессионального разделения труда, «сохранением остатков узкого профессионализма», т. е. отождествляются с профессиональными различиями. Социально–экономическое неравенство в труде, по мнению авторов учебного пособия, состоит в том, что «определенные, конкретные виды труда пока еще фактически закреплены за отдельными участниками общественного производства», [12] т. е. выражаются «в прикованности работников к определенному виду конкретного труда», [13] к одной профессии.

Непосредственно профессиональное разделение труда, прикованность работника к определенному виду конкретного труда сами по себе еще не обусловливают социально–экономического неравенства между людьми. Социально-экономические различия между работниками вырастают из таких основных форм общественного разделения труда, как разделение людей на представителей умственного и физического труда, города и деревни. Социально–экономические различия в труде выражают основные социальные формы разделения труда. В условиях разделения экономически неоднородных видов труда, например, умственного и физического, квалифицированного и неквалифицированного, их различия выступают как различия самих работников. Общественное разделение труда, закрепляя людей за экономически неоднородными видами труда, порождает социально–экономические различия между ними. Следовательно, чтобы имели место социально–экономические различия между работниками производства, необходимо наличие экономической неоднородности труда. Именно закрепление работников за экономически неоднородными видами труда, а не закрепление их за конкретными видами труда, создает социально-экономические различия между работниками.

Объяснение социально–экономических различий в труде его профессиональным разделением, прикованностью работников к конкретным видам труда в конечном счете ведет к тому, что основанием указанных различий объявляется различие в использовании работниками конкретных технических средств. В экономическую литературу вошел тезис о фактическом неравенстве между работниками в использовании средств производства. Авторы уже упомянутого учебного пособия развили аргументацию этого положения таким образом, что его несостоятельность, по нашему мнению, оказывается очевидной. Из того факта, что все работники социалистического производства, будучи соучастниками собственности на средства производства, вместе с тем пользуются различными техническими средствами различной производительности, авторы делают вывод об экономическом неравенстве между работниками. «…Одно дело быть соучастником собственности на средства производства, — пишут они, — а другое дело действительно управлять ими как вещественными факторами процесса труда». [14] Поэтому–де социально–экономические различия в труде на том и покоятся, что труд крайне неравномерно оснащен современной техникой.

Материально–технический аспект, который здесь выдвигается на первый план, не является непосредственной причиной социально–экономических различий. Во–первых, уровень технической вооруженности труда может быть различен в разных отраслях производства вследствие специфических особенностей производства в данной отрасли. Во–вторых, в обозримой перспективе трудно представить такую организацию производства, в которой свободно можно было бы выбирать любые средства производства. В-третьих, признав указанный аспект главным, пришлось бы, вопреки всякой очевидности, допустить, что более квалифицированным работником в современном производстве, даже по сравнению с работником инженерно–технического труда, является рабочий механизированного труда.

Таким образом, основой социально–экономических различий между работниками выступают не естественно–производственные различия в труде (частью даже неустранимые), а закрепление экономически неоднородных форм труда за различными группами работников, т. е. собственно разделение труда между членами общества. Не труд в его материально–вещественном аспекте, как специфический производственный процесс по созданию определенных потребительных стоимостей, а общественная форма труда составляет источник социальных различий. Профессиональное разделение труда непосредственно не вызывает общественных связей и отношений, а следовательно, и социальных различий между работниками общественного производства.