Колдовской мир. Том 1 - [25]

Сирик рассмеялся, поддерживая руками колышущийся живот. Рунольд улыбнулся.

— Да, вы в Верлейне из всего умеете извлекать удовольствие,— согласился он.

Лишь лорд Луарт оставался спокойным. Он сидел, положив руки на колени. Постепенно на его щеках выступила краска. Женщина под плащом не шевелилась и не издавала ни звука.

— Уведите ее,— приказал Фальк,— отведите к сенешалю, он подготовит ее к другому часу. Для каждого развлечения — свое время.— Теперь это был вежливый хозяин, занимающий прочное положение.— А сейчас доставим удовольствие лорду герцогу — подарим ему жену.— Фальк ждал. Никто не знал, с каким огромным напряжением он вслушивался в ответ Рунольда. Пока Лойз стоит в алтаре редко посещаемой церкви, держа руки на рукояти топора, а Сирик произносит нужные слова обряда, Рунольд именем своего правителя может прекратить венчание. Но как только Лойз станет герцогиней Карстена, пусть только названной, Фальк может спокойно двигаться по пути, который он давно наметил.

— Да, да,— встал, пыхтя, Сирик, расправляя складки плаща.— Венчание. Не нужно заставлять людей ждать, лорд Луарт... Молодая кровь, нетерпеливая кровь. Идемте же, лорды... Венчание!— Это был его час, и этот выскочка-солдат не может помешать ему. Гораздо приличнее, если топор понесет и будет замещать своего повелителя благородный лорд Луарт. Это предложил он, Сирик, и Ивьян тепло поблагодарил его перед отъездом из Карса. Да, Ивьян поймет... уже понял, что с поддержкой храма Судьбы и благородных семей он больше не должен слушать разбойников типа Рунольда. После венчания солнце Рунольда должно закатиться.

Выло холодно. Лойз металась по балкону большого зала, который можно было назвать сердцем крепости. Она стояла, пока произносились тосты, но не собиралась делать вид, что верит в пышные слова и испытывает счастье... Лойз не понимала такого счастья. Она хотела только свободы. Захлопнув за собой дверь и закрыв ее на три запора, она принялась за работу. Сняла драгоценности с шеи, с головы и ушей и выбросила их. Длинное платье откинула в сторону. И вот, наконец, Лойз стоит перед зеркальным щитом, слишком возбужденная, чтобы чувствовать холод, идущий от каменных стен: расплетенные волосы тяжело лежат на плечах, опускаются до обнаженных бедер. Прядь за прядью безжалостно отрезала она их ножницами, длинные локоны падали на пол. Вначале быстро, затем медленно и осторожно, пока не почувствовала, что на голову можно надеть шлем. Те хитрости, которые Лойз презирала, когда о них говорила Беатрис, теперь пригодились. Она осторожно натерла брови и ресницы смесью сажи. Занятая этим делом, она почти не смотрела в зеркало. И вот, .немного отступив, она глянула на свое отражение и весьма удивилась своему облику. Настроение у нее было приподнятым, она была уверена, что сможет незамеченной пройти через большой зал, и даже если Фальк увидит ее, то все равно не узнает. Она подбежала к кровати и начала натягивать на себя приготовленную одежду. Одевшись и застегнув оружейный пояс, она потянулась за седельными сумами. Но движения ее стали не такими решительными. Вдруг ей не захотелось покидать Верлейн. Она дождалась брачной церемонии, скрывая свои намерения. Пир — лучшее время для осуществления ее замысла. Лойз знала, что часовые сегодня и в замке и вне его тоже пируют. К тому же ей известен потайной ход.

Но что-то удерживало ее: она ждала, теряя драгоценное время. Ей захотелось вернуться на возвышающийся над залом балкон, и она бессознательно двинулась к двери. Что сказала служанка? Кто-то приближается на крыльях бури, хорошо используй возможность, Лойз Верлейнская! Что ж, вот ее возможность, и она готова использовать ее со всем своим умом и хитростью, которые развились у нее за эту жизнь в доме Фалька. Но двинулась она не к потайной двери, о которой Фальк и его люди ничего не знали, а к двери на балкон. И пока она боролась с этим безрассудным желанием, руки ее как бы сами открывали запоры, и вот она уже в зале, каблуки ее сапог стучат по ступеням лестницы, ведущей к балкону. Точно так же, как тепло из очага не достигало верха зала, шум снизу доходил сюда приглушенным, трудно было различить отдельные слова. Мужчины пили и ели, скоро они начнут думать о развлечениях. Лойз оставалась на балконе. И ее взгляд не отрывался от главного стола, как будто важнее дела, чем следить за движениями отца и гостей у нее не было.

Сирик, который в церкви было преобразился и приобрел некоторое достоинство, теперь опять был сплошным животом. Он швырял в рот содержимое бесчисленных тарелок и подносов, хотя его соседи по столу давно уже пили только вино... Беатрис, которая не имела права находиться за столом, пока в зале Лойз, была тоже здесь. Фальк до этого соблюдал правила приличия. Но сегодня расслабился и любовница пользовалась этим. Украшенная роскошной брошью из сокровищницы, она перегнулась через ручку кресла своего покровителя, стараясь привлечь его внимание. Но Лойз заметила, что время от времени Беатрис обещающе поглядывала и на Рунольда. В то же время она искусно предоставляла для обозрения свои круглые белые плечи, выступающие из платья. Лорд Луарт сидел, задумчиво глядя в кубок, как будто читал в его содержимом какое-то сообщение, которое предпочел бы не читать. Четкие линии одежды, худоба старческого лица. Он был больше похож на врача, чем на пирующего лорда в этом роскошном собрании' Было видно, что он не наслаждается весельем. Она должна идти — немедленно! В кожаной одежде и кольчуге, поверх которой наброшен плащ, она стояла смутной тенью среди множества теней с затуманенными винными парами глазами. Ее никто не заметит. Лойз сделала шаг, другой, но тут тайный приказ, который привел сюда, вернул ее к перилам балкона. Рунольд, наклонившись вперед, разговаривал с ее отцом. Красивый человек: интерес к нему Беатрис вполне оправдан. У него было яркое лисье лицо с лисьей щетиной усов. Рунольд сделал какой-то жест и Фальк расхохотался, отзвуки его смеха долетели до ушей Лойз. На лице Беатрис появилось выражение отвращения. Она схватила Фалька за рукав, губы ее двигались, но слов Лойз не могла разобрать. Фальк даже не повернул головы к ней. Он оттолкнул ее от стола с такой силой, что Беатрис упала на пыльный пол. Лорд Луарт встал. Тонкими белыми руками с надутыми венами он плотнее запахнул на шее воротник мехового плаща, как будто один среди собравшихся ощутил холод, от которого онемела Лойз. Он медленно заговорил. Ясно было, что он чем-то недоволен. И так как он произносил свою речь отвернувшись от стола, было понятно, что он не ожидает вежливого ответа или согласия. Рунольд засмеялся, а Фальк ударил кулаком по столу, подавая сигнал слугам. Старейший; из посланников герцога, лавируя между столами, направился к лестнице, ведущей в его комнату.